Соблазнение без правил

Лия сделала глубокий вдох и подошла к великолепной кровати с балдахином, которая стояла у стены. Напротив были окна, из которых открывался вид на горы. Все было белым от снега и безмолвным.

В комнате лежал темный ковер, стены были нейтрального белого оттенка, но ничто не могло соперничать с красотой открывающегося вида. Если бы не ковры на полу и черный мех на кровати, здесь было бы холодно.

Лия остановилась у кровати, глядя на лежащую на ней одежду.

Уютные мягкие серые штаны и темно-синяя толстовка. Они выглядели огромными.

Лия протянула руку и коснулась ткани толстовки, на ощупь такой же мягкой, как и на вид. Это же его вещи, верно?

Лия стояла перед окном своей спальни, которое выходило на знаменитые дворцовые сады. Было рано, но она уже проснулась и не могла заснуть снова.

Она выглянула на улицу, чтобы узнать, какой сегодня будет день, ведь мама обещала ей уроки верховой езды; Матиас любил ездить верхом, так что пришлось учиться. И она увидела темную фигуру, которая бежала по одной из длинных дорожек.

Было холодно, почти зима, и человек был одет в длинные темные спортивные штаны и темную толстовку. Он бежал трусцой, не быстро, но и не медленно, и уже по присутствию охранников, которые от него не отставали, она поняла, что это был регент.

Сердце забилось быстрее.

Она еще не была с ним знакома — не достаточно важна для того, чтобы ее представили, — но она познакомится. Конечно, как только ее отец заговорит с Матиасом о помолвке.

Между тем он очаровал ее, как только прибыл во дворец. Лия прочитала все, что только было опубликовано о нем в Интернете, включая колонки сплетен и деловые страницы.

СМИ окрестили его «испанский бастард». Называли его финансовым гением, который всего за несколько лет из маленькой финансовой компании в Барселоне создал глобальную компанию с многомиллиардным оборотом. Опасный мужчина, холодный и расчетливый, правил Санта-Кастильей так же рационально, как одной из своих компаний.

Люди относились к нему настороженно, и не без оснований. Он был жестоким. И СМИ говорили правду, по крайней мере, по словам ее отца. Но у него были сильные моральные устои, поэтому Джиан попросил его править Санта-Кастильей. Он включил Матиаса в принятие решений, учил его искусству управления, и однажды она лично видела, как ребенок одного из дворцовых охранников случайно столкнулся с ним во дворце. Все затаили дыхание, ожидая, как он поступит, ведь если бы это был Карлос, то наказал бы и ребенка, и родителя. Но все, что он сделал, — это поднял ребенка, проверил, все ли с ним в порядке, затем поставил его на ноги и продолжил совещание, как ни в чем не бывало.

Говорили, он жестокий человек, так и было. Но он не безжалостный. Он не был своим отцом, и та ситуация, как ничто другое, доказало это.

Лия смотрела, как он бегал вокруг садов, завороженная плавностью его движений. Легкие и свободные, широкие, прыгающие шаги.

Когда наконец он остановился, прямо перед ее окном, он стянул толстовку через голову, оставшись в одной футболке, облегавшей твердые и мускулистые линии торса.

Каждый раз, когда она видела его, он был в идеально подобранном костюме, но сейчас стоял в спортивных штанах и футболке, которая подчеркивала каждую линию, демонстрируя мускулатуру широких плеч и мощной груди, рельефы его пресса.

У нее перехватило дыхание.

Он был сложен не как бизнесмен. А как воин.

Ей только исполнилось восемнадцать, и она была невинна. Ее жизнь вращалась вокруг образования и уроков королевского этикета, на которых настаивали родители. Парни никогда не занимали ее ум. Да и с чего бы? Она была обещана одному мужчине, и им был Матиас.

Хотя Матиас пока что не был мужчиной. Он был мальчиком, и до этого момента это никогда не было так очевидно.

У нее никогда не перехватывало дыхания от Матиаса. Ей никогда не хотелось смотреть на него так, как хотела смотреть на Рафаэля Наварро. Никогда не хотелось увидеть, как выглядит его тело под тканью футболки, никогда не хотелось прикоснуться к стальным мышцам груди…

Лия вздрогнула, память была беспощадна. Первое пробуждение сексуальности и не из-за мужчины, которого она должна была хотеть, а из-за мужчины настолько запретного, что она не должна была даже смотреть на него так.

Но смотрела.

Она была наивной, думала, что смотреть — не преступление. Не осознавая силу своей одержимости и не понимая, какие чувства он пробудил в ней.

Ее жизнь была настолько ограниченна, что любое действие требовало одобрения родителей. В жизни не было азарта, ничего нового.

Рафаэль был первым человеком, который показался ей опасным и захватывающим, и она хотела больше.

Лия резко выпуталась из свадебного платья и положила его на кровать. Затем взяла спортивные штаны и толстовку и подошла к другой двери рядом с кроватью, которая вела в ванную комнату.

Комната, выложенная белой плиткой, была открытой и просторной, а пол — теплым под ледяными ногами. Она встала перед зеркалом и убрала фату, бриллиантовую диадему и все шпильки, которые удерживали волосы. Макияж потек, под глазами лежали черные тени, а щеки были бледными.