Соблазнение невинной, или Два мужа для попаданки (СИ)

— Посадили вашего соседа, далеко и надолго.

— Как? — всплеснула руками нянюшка. — За что?

— Как у вас тут сажают не знаю, а вот за что могу сказать, — я понизила голос до трагического шёпота. — Проворовался он. Руку в императорскую казну запустил и не один, — я выдержала паузу. Нет, ну а что? Только крестьянам надо мной потешаться с драматическими паузами?

— С кем? — Василина рукой нащупала стульчик и присела, не забыв приложить ладони к щекам.

— С помещицей Маланьей Силовной Куприяновой. Она оказалась его тайной любовницей, — кажется, нормально интриги нагнала, может, не спросит про Серафиму и её маму.

— А не врёте? Госпожа Куприянова всегда слыла знойной дамой, женихов у ней хоть отбавляй, — засомневалась Василина.

— Богатые?

— Вот этого не знаю, — задумалась та.

— Вот, а Дурнов был до неприличия богат. Рассказывают, что он дарил любовнице несметные сокровища: кареты, деньги, шубы, ювелирные изделия.

— Но откуда у него столько?

— Василина, ты меня слушаешь вообще? Я же сказала, что руку в казну запустил. За ним из столицы сам главный советник тайной канцелярии приехал. Лично видела, — говорить, что не только видела, не стала.

— Вот это новости, да моя… — Василина посмотрела на меня умоляющим взглядом. — Госпожа Валери, отпусти к сестре в гости. Она вольная крестьянка, как раз живёт в деревни близ усадьбы Куприяновой. Мы с Прошенькой на денёк или два погостить?

— А я что, одна в доме останусь? — мысль ночевать в незнакомом большом доме пугала.

— Так, а что может случиться? Вы же хозяйка имения. Крестьяне по домам, разбойников в наших краях, отродясь, не водилось. Не переживайте, ничего не произойдёт. Спать пойдёте, заприте все окна двери и ложитесь. Хотя окна я и сама закрою, а вам останется только дверь закрыть.

— Хорошо, Василина. Раз тебе нужно, то, конечно, поезжай, погости.

— Вот спасибо. Каша на столе, Машка и Дашка сегодня родителям помогают на их личном уделе в поле. Я отпустила, конечно, с вашего позволения. Утром рано, как только петухи пропоют, они будут у вас.

— Счастливой дороги, Василина.

Глава 19. Опять Лилит

Пройдя на кухню, поняла, что голодна, словно стая волков. Принюхалась к каше. Без масла и на воде. Попробовала. Безвкусная, но чуточку подслащённая.

— Нет, надо узнать, как зовут управляющего и где он просиживает свои штаны. Я так не только похудею, но и ноги протяну! Ты со мной согласен, Филипп?

— Согласен. Знаешь, что, Валери, я заметил, что как только у тебя поднимается настроение, жизненный канал быстрее срастается. Осталось чуть-чуть, и совсем поправишься.

— Постараюсь чаще улыбаться. Но сам понимаешь, — на всякий случай понизила голос: — Мир неизвестный. Все, кому не лень, пугают. Информации ноль. Пойду-ка я искать огород, может, насобираю огурчик-другой для салата.

— Сходи, сходи, подними себе настроение, — в голосе Фила слышалась улыбка.

— Сначала переоденусь, не в нарядном же платье по огородам бегать.

Видно было, что с утра в комнате служанки прибирали. В шкафу оказалось не менее тридцати платьев. Все ярких расцветок, и только одно затесалось тёмно-синее в узкую полоску. Вот его я и надела. Был ещё костюм для верховой езды, брюки-юбка, но его в огород не стала надевать.

Волосы спрятала под широким чёрным платком. Надеюсь, что если кто и увидит меня в огороде, то не подумает, что сама госпожа собирает урожай.

— Валери, посмотри на стол, — Филипп отвлёк меня от зеркала.

Я оглянулась и охнула. На столе что-то горело. Подбежала и поняла, что это не пожар, а листок при дневном освещение оранжевым цветом моргает, словно тревожная кнопка. Подхватив двумя пальцами за край, медленно подняла лист на уровень глаз.

— Наверно, магический документ. Смотри, печать гербовая, — я переместила листок правее, чтобы был виден текст с плеча.

Филипп засмеялся.

— Можешь не стараться. Я и так всё хорошо вижу. Так, что тут пишут? Бла, бла, бла, выйти замуж до тридцатого числа седьмого месяца. Бла, бла, бла, всенепременно за двух мужей. В противном случае, все денежные средства, имение и крепостные переходят в собственность империи. А девица Валерия Алексеевна Морозова будет обязана отправиться в закрытый женский монастырь доживать свой век в молитвах.

— Что, так и сказано? Монастырь и молитвы? Твою ж… дивизию, как говорил мой дед. Нет, мне очень хочется материться, но, как приличная девушка, я себе этого не могу позволить. Филипп, какое сегодня число по здешнему календарю?

— Не знаю, но боюсь, что времени почти не осталось. Валерия, смотри, как моргает бумага, прямо готова в глаза броситься, только бы её заметили. Нужно найти хотя бы одного мужа, возможно, избежишь монастыря. Ну, не будут же они отбирать у мужчины его жену? Деньги и крепостные перейдут казне, — Филипп погладил меня по шее.

— И Василина так не вовремя уехала сплетни разносить, — вздохнула я.

— Слушай, все про какого-то варвара талдычат. Якобы ты от безысходности ездила к какому-то варвару. Может, ещё раз попробовать? Денег пообещать или себя красивую?