Соблазнение по-итальянски

Вот отец взъерошил ей волосы. Последний раз. И сказал на прощание: «Сначала ты должна полюбить себя сама, прежде чем тебя полюбит кто-то другой».

Все это время Стейси думала, что отец говорил о том, что не любит ее. Но, может, он говорил о себе самом?

– Но ты так сильно горевала. А потом влезла в долги…

– Стейси, прошло немного времени, и я успокоилась. Ты ничего не знаешь, потому что уехала из дома. Мне пришлось начинать жизнь заново, так что я открыла свое маленькое дело. Я занялась производством мягкой мебели, о чем всегда мечтала, и открыла магазин. Но время оказалось не совсем подходящим. Да, я потеряла все деньги, но тебе не нужно было вмешиваться и взваливать этот долг на себя. Я прекрасно справлялась, но ты не стала меня слушать. Ты никогда меня не слушала.

Стейси совсем растерялась. Ее мама говорила как сильная и уверенная в себе женщина. Оказывается, она совсем не была слабой и издерганной беспокойством тряпкой, которой ее привыкла считать Стейси. Как могла она так сильно заблуждаться?

Получается, Стейси поставила отца на пьедестал, где он и находился, пока она не увидела его с новой семьей.

Мама никогда не отзывалась о нем плохо. Никогда не клеветала на него и, как могла, защищала свою дочь от горькой правды. Получается, вся злость Стейси на то, что она жила в неблагополучной семье, и на саму себя, что стала причиной развода родителей… Эта злость была всего лишь маской горечи, которую она испытала, когда ее маленький мирок разлетелся на части.

– Я бы хотела познакомить тебя с Джоном. Что скажешь? Знаю, он не твой отец, и я понимаю, что тебе пришлось несладко. Но, дорогая моя, не жалей, что мы тогда остались одни. Мне не хотелось, чтобы ты росла, думая, что твой отец – хороший, порядочный человек. Я решила, что будет лучше, если у всех у нас появится шанс на более счастливую жизнь.

Мэрилин крепко обняла Стейси, которая сдерживалась изо всех сил, чтобы не расплакаться.

– Стейси, мы живем всего один раз. Ты должна найти, что подходит лично тебе, и добиваться своей цели.

Марко открыл третью бутылку шампанского и поставил ее в корзинку со льдом.

– Еще одна? – удивленно поднял бровь Данте.

– А почему бы и нет? Кажется, все получают удовольствие от сегодняшнего вечера.

Марко посмотрел на сидевших за столом. Он знал только половину из них и был бы счастлив больше никогда не видеть этих лиц. Но был вечер субботы. Сегодня Марко праздновал свою победу. Он ждал этого события целых десять лет, и теперь ему приходилось делать то, что ждали от него другие, и чудесно проводить время.

В прошлую субботу после того, как Марко съездил к дому, где жила мать Стейси, он направился прямиком в аэропорт. Он изнурял свое тело и свой разум, чтобы у него не было ни секунды передышки думать о том, что произошло между ним и Стейси. Он побывал на золотых приисках в Индии, откуда началось его восхождение, потом посетил виноградники Борсатто в Италии, животноводческие фермы в Бразилии и только тогда вернулся в Америку, чтобы пойти на вечеринку, на которой так настаивал Данте.

Марко чувствовал себя измотанным. И чертовски счастливым.

Стройная рыжая красавица, которую он смутно помнил по какой-то вечеринке в Нью-Йорке, посматривала на него так, словно была не против продолжить вечер в более интимной обстановке.

Марко окинул ее взглядом с ног до головы. Девушка была очень красивой и фигуристой. И кажется, нравилась всем вокруг. Но только не ему.

– Не похоже, чтобы ты получал удовольствие от происходящего, – заметил Данте и кивнул в сторону девушки. – Как тебе та рыженькая? Сможет поднять тебе настроение?

– Не мой тип, – буркнул Марко и снова достал из кармана телефон. Ни звонков, ни сообщений. Он убрал телефон обратно.

– Ты серьезно? – рассмеялся Данте. – Но, по крайней мере, ты знаешь, что у тебя есть свой тип. Это уже прогресс.

Марко потянулся к бутылке с пивом и сделал большой глоток. До сегодняшнего вечера Данте делал вид, что не замечает, что с ним происходит, потому что Марко был не готов к разговору. К его горлу подкатил ком.

– Ничего не слышно? – спросил Данте.

– Не-а. – Марко скрестил руки на груди и снова посмотрел по сторонам. Все те же скатерти, та же старая деревянная мебель, та же старушка «Бетти». Марко на протяжении долгих лет вспоминал шумную атмосферу этого места, но сегодня волшебство не срабатывало.

– Ты собираешься оставить все как есть?

– Конечно. Кому нужна такая драма в жизни?

– Марко, о чем ты говоришь?

– О том, что впервые с тех пор, как я увидел ее в Атлантик-Сити, я наконец почувствовал себя нормально.

– Так ты говоришь о Стейси.

– О чем же еще? – напряженно спросил Марко.

– Остынь, приятель, – улыбнулся Данте. – Я думал, что мы обсуждаем чертежи реконструкции твоего дома. Ты всегда только об этом и думал, поэтому мне казалось, что тебе не терпится приступить к делу. Но я все понимаю. Тебе необходимо, чтобы твоя жизнь вернулась в привычное русло.

– Ты прав, черт побери.