Соблазненная сенатором

― Ох, чего же ты ждешь? Или ты хочешь, чтобы я встала на колени? ― Теперь пришла моя очередь удивляться.

Ее глаза горят, и она встряхивает головой.

― Пожалуйста, ― произносит она, протяжно выдыхая.

Этого не достаточно. Она должна научиться. Я приближаюсь к ней настолько, что теперь мы дышим одним воздухом.

― Пожалуйста, что?

Она смотрит на меня, пронзая взглядом насквозь, и ее щеки пылают. Какой же у нее темперамент!

― Пожалуйста, не будь таким придурком.

― Черт, Кеннеди, ― вскрикиваю я, толкая ее назад к стене, и мы смотрим друг на друга. Я взбешен, как никогда ранее. ― Скажи мне, и я дам тебе все, чего ты хочешь.

― Пожалуйста, трахни меня, ― мягко шепчет она.

― Хорошая девочка, ― говорю я, накрывая ее губы своими, и снова запускаю палец в ее трусики.

― Стоун... ты серьезно... опять?

― Ты научишься. Когда ты рядом со мной, лучше тебе не надевать трусики.

Взяв в руку член, я нахожу ее вход, притягивая ее стройные бедра к себе, разворачивая ее лицом к себе. Мышцы плеч содрогаются с каждым движением моего члена. Мне необходимо быть в ней. Она тугая. Такая, черт побери, тугая, когда я вхожу в нее, притягивая за бедро. Ее влага окутывает мою кожу. Желание сводит меня с ума, и если я не буду осторожен, то причиню ей боль.

Я снова и снова двигаю бедрами, с каждым толчком входя в нее на несколько сантиметров.

― Ксавия, расслабься для меня.

Ее упругость и влажность медленно растягиваются вокруг меня, райские ощущения, и я утыкаюсь лицом ей в шею, что-то нашептывая и постанывая. Каждый новый толчок все ненасытнее, а звуки все громче.

Я скоро кончу, хотя еще не вошел в нее полностью.

― Стоун, пожалуйста, ― шепчет она в ответ, и я не могу отказать ей. Я приподнимаю ее и опускаю на свой член.

― Вот так! ― победно рычу я. Я вошел до конца и начал быстро двигаться.

Она имеет мое тело и мой разум, и ее киска так чертовски хороша, что я не могу остановиться. Я даже не пытаюсь замедлиться. Я поднимаю ее ноги, придавливая ее к стене в нашем собственном ритме, в котором наши тела идеально соединены, и мы оба утопаем в наслаждении.

Кеннеди откидывает голову и запускает пальцы мне в волосы, оттягивая их. Ее действия только усиливают мое удовольствие, но я по-прежнему не могу насытиться ею.

Этого не будет никогда.

Я опускаю ее бедра резко на член, и она задыхается. Я делаю это снова и снова, показывая ей, кто контролирует все. Вид ее приоткрытых губ и закрытых глаз заводит меня сильнее, и мне хочется уложить ее на кровать, а затем трахать до тех пор, пока она не начнет выкрикивать мое имя.

Только мое имя. Больше ничье.

― Открой глаза, ― командую я, наслаждаясь своей властью и тем, как она подчиняется.

Мой член пульсирует, и я все глубже погружаюсь в ее шелковую мягкость. Ее ресницы дрожат, когда я выхожу и лишь головкой касаюсь ее влажной кожи.

― Ты хочешь кончить? ― спрашиваю я.

Я хочу услышать, как она кончит. Черт, я хочу услышать, как ее крик разрывает тишину комнаты. То, как я чувствовал себя прошлой ночью, не поддается контролю и пониманию, и только, когда я внутри нее, я чувствую себя полноценным.

― Больше всего на свете, ― шепчет она.

Боже, чувствовать ее, ощущать ее ― лучшее, что может быть. Мне надо понять, почему она заставляет меня чувствовать себя таким полноценным, и, в то же самое время, разбитым на куски, будто бы я сошел с ума.

Понемногу эта девушка становится частью меня, и я вбиваю свой член в нее, пытаясь найти ту связь, которая нас соединяет. Поднимая, опуская ее бедра, мой член входит и выходит из нее, а она принимает каждый толчок.

― Ты уже близко? ― хрипло спрашиваю я, и звук моего голоса почти не слышен.

Она маленькая, легкая, но имеет меня с неистовой силой. Я собираюсь кончить, а это сейчас чертовски недопустимо. Моя рука проскальзывает между нашими телами, и я дотрагиваюсь до напряженного бугорка ее клитора, который дрожит от одного моего прикосновения. Да, она на грани, но почему, черт возьми, она не ответила мне?

Мое сердце бьется о грудную клетку, и член пульсирует, но есть только один способ договориться с упрямой женщиной. Я проникаю в нее. Жестче и жестче, пока она не начинает стонать, вонзив ногти мне в плечи. Боль, которую она причиняет, усиливает наслаждение. Мне нужно время, иначе я проиграю. Она так невероятно хорошо ощущается на моем члене. Я поднимаю голову так, что теперь могу видеть ее лицо.

― Ты готова кончить? ― Я ласкаю ее клитор, глядя на реакцию, но сокращения ее киски вокруг моего члена больше привлекают внимание. Я продолжил доводить ее, проводя пальцем вокруг ее клитора, вырисовывая по этому скоплению нервов круги, когда лед в ее глазах начал таять. Я снова щиплю ее за клитор и тут же поглаживаю пальцами. Лаская ее плоть, я проникаю глубже, желая, чтобы она двигалась со мной в одном ритме.

― Ты пытаешься сдержаться. В эти грязные игры могут играть двое.

Она смеется севшим голосом, но от меня не спрячешься. Она очень близко и я могу чувствовать, как сжимается ее киска вокруг моего члена. Боже, она жуть какая упрямая. Я готов взорваться. Я не должен. Не буду.