Соблазненная во тьме (ЛП)

На мои глаза надели повязку. Оба зажима с моих грудей были сняты, и соски вспыхнули от прилива крови к изголодавшимся вершинкам. Калеб отпустил меня, оставив с чувством незащищенности и одиночества.

Где Калеб?

Моя гордость исчезла, а мое сердце наполнилось печалью, пока мое сознание тонуло в смущении. Тишина комнаты была осязаемой, тонко подчеркиваясь одинокими звуками моего беспокойного дыхания. Послышалось негромкое шуршание, за которым последовало ощущение гладких пальцев, стягивающих один из моих шелковых чулок вниз по ноге.

Я отчаянно заставляла себя не оказывать сопротивления.

Это то, чего хочет Калеб. Будь храброй.

Моя киска запульсировала, когда мой левый чулок соскользнул с ноги. Я вытянула было руки, чтобы нащупать хоть кого-нибудь рядом с собой, но резко вдохнула, когда их быстро сложили между моими грудями. Меня приподняли с пола. Я стала брыкаться ногами, но кто-то крепко схватил их. Они положили меня на твердую поверхность, которая - судя по моей интуиции - была одним из обеденных столов. Запаниковав, я сразу услышала голос Калеба, приказывающий мне подчиняться.

- Спокойно, Котенок. Я не позволю ему проникнуть в тебя. Я никомуне позволю проникнуть в тебя.

Сквозь свою панику, я чуть не упустила собственнический характер его слов, но часть меня, считавшая Калеба своим, хотела увидеть в них признание. Я совсем немного расслабилась.

Мои запястья связали и подняли над головой. Через несколько мгновений, мои чувства заполонили мягкие, легкие прикосновения по верху шелковых трусиков. Несмотря на опасение, по моему телу прошла волна удовольствия. Эти руки - эти теплые, дрожащие, прекрасные руки что-то во мне пробудили. По мне пронесся разряд, как только мои трусики стали тянуть вниз, а затем и вовсе сняли.

Моя голова закружилась от запаха похоти, от ее вкуса. Внезапно, мне захотелось удовлетворения. Я нуждалась в нем.

Между моими ногами вжалось жилистое тело. Ладони раздвинули мои бедра, широко разводя мои ноги и раскрывая мою киску. Мои бедра оторвались от стола, и я почувствовала, как по моей промежности стал гулять палец - вверх, вниз.

Мое тело приподнялись еще выше, моля о наслаждении, и я застонала, смешав этот звук с всхлипыванием. Мои руки еще сильнее вжали в стол.

Ласкавшие меня ладони обхватили мои ягодицы ближе к промежности и приподняли мои бедра выше, толкая пробку вплотную к пульсирующим мышцам плоти. Я снова застонала. Я задыхалась.

Без предупреждения, мои малые губы лизнул, окутывая теплом, искусный, большой, влажный и немного шершавый язык. Рот, оказавшийся на моей киске, вобрал меня, посасывая мои складочки, пока еще один стон не оставил меня бездыханной.

Этот язык раскрыл меня, оставляя в уязвимом положении. Мягкий укус клитора разжег в моем теле тысячу пожаров.

Другие руки стали разминать мои груди, покручивая пальцами чувствительные вершинки. Пожалуйста, пусть это будет Калеб.

Языки пламени умоляли меня об освобождении, заставляя мое тело трепетать от желания. Сосредоточенное полизывание и посасывание моего набухшего клитора толкнули меня через грань. Тяжелое дыхание превратилось в крики и меня унесло потоком наслаждения.

Моя попа снова вернулась на стол, на котором я теперь лежала истощенная, со все еще дрожащими, раскрытыми ногами, пропитывая повязку неугомонными слезами.

Комнату заполнили аплодисменты.

- Если этот энтузиазм является показателем, то не вижу никаких причин в отмене второго блюда нашего десерта, - объявил Фелипе, прорываясь сквозь овации гостей.

Я - десерт? Как мило со стороны Калеба сделать меня частью трапезы. Ублюдок!

Я попыталась подняться и свести ноги вместе, согнув их в коленях так, чтобы мои лодыжки спрятали мою набухшую плоть. Но моя спина все еще оставалась припечатанной к скатерти стола, также как и мои запястья, продолжавшие удерживаться над головой.

В моем левом ухе послышался голос Калеба, - Теперь твоя очередь ответить взаимностью, Котенок.

Какого хрена он имеет в виду?

Меня потянули за руки, и снова усадили на колени. И в очередной раз, пробка сдвинулась. Спазм, простреливший мою киску, заставил меня ловить ртом воздух. Мои запястья отпустили, и мои руки положили на единственный предмет одежды Малыша. Повязка на глазах осталась на месте.

Тепло верхней части его тела согрело меня. Он сладко пах, но ненатурально, словно его измазали какими-то ароматическими маслами. Мне больше нравился запах Калеба.

Я протянула руку, чтобы понять положение Малыша. Его колени смотрели вперед, а зад покоился на лодыжках.

Я скользнула ладонью по его мускулистой руке и поняла, что их снова сцепили за его спиной. Мои пальцы очертили его грудь, снимая зажимы с его сосков, и отбрасывая их в сторону. Мое лицо обдало его облегченным вздохом.

Значит, именно это мне полагается сделать? Устроить представление?!?