Соблазненная во тьме

- Будет не так-то просто повязать эту шайку на территории Пакистана. Я пытаюсь сконцентрироваться на одной вещи за раз. Не совсем в моей компетенции разбираться с похищением ребенка, ставшим опасным преступником.

Мэттью поднял глаза на коллегу, - Сколько тебе лет, Уильямс?

Она напряглась, - Двадцать четыре, - ответила та, - что? Станешь издеваться из-за моей молодости?

Он поднял фотографию.

- Джеймсу Коулу было около шести лет, когда его похитили. Только представь свою жизнь за последние восемнадцать лет, и насколько она отличается от того ада, через который прошел этот мальчик.

Уильямс долго и внимательно смотрела на фотографию, после чего отвернулась, и продолжила перебирать стопку материалов на своей стороне стола.

- Это грустно, Рид. Я знаю, это грустно, но мы ничего не можем сделать для пропавшего ребенка. А что касается человека, которым он стал - то ему лучше быть мертвым, - сказала она.

- Я и не пытаюсь его оправдать. Поверь мне - последнюю неделю я занимался совершенно обратным. Просто... свидетель обладает способностью заставлять меня задумываться над такими вещами. Она, практически, отговорила похитителя от своей продажи на аукционе.

Мэттью улыбнулся.

Оливия, определенно, не была похожа ни на одного человека, с которым ему приходилось сталкиваться за тринадцать лет своей работы. Он никогда не забудет ни ее, ни Калеба, ни того мальчика, которым тот был. Мэттью никогда не забудет это дело, и по какой бы то ни было причине, чувствовал потребность уделить ему время и сохранить это воспоминание в правильном виде.

- Очень умная девчонка. Если не считать, что она влюбилась в своего похитителя, - сказала Уильямс, - хотя, Боже правый, я ее понимаю, если он такой же красивый, как этот сукин сын.

Уильямс подняла фото Калеба, сделанное во время слежки несколько лет назад, и поиграла бровями.

Мэттью рассмеялся.

- Ты больная. Ты же знаешь об этом, так ведь?

Уильямс пожала плечами.

- Да я особо и не парюсь.

- Почему это?

- Эх, думаю, из-за работы. Меня мало привлекает возможность встречаться с другими агентами, а нормальные ребята со мной не справляются.

Она снова пожала плечами.

- Думаешь, стоит сообщить его матери, о том, что мы узнали? - спросил Мэттью.

- Прошло уже двадцать лет, Рид. Возможно, она уже давно считает его погибшим. Не думаю, что рассказы о том, что мы нашли ее сына, который впоследствии стал ублюдком, занимавшимся продажей людьми, и погибший при неудачной попытке скрыться, будет хорошим утешением, - сухо резюмировала Уильямс.

Посидев несколько мгновений в полнейшей тишине, она добавила, - Ей лучше верить в то, что ее мальчик умер невинным ребенком, понимаешь?

В чем-то Уильямс была права.

- Да. Мне просто хотелось... хотелось бы оказаться в то время в Бюро, и может, отыскать его, пока не стало слишком поздно.

Он подумал об Оливии и ее скорби. Грустно было осознавать, что она была единственной, кто будет скучать по Калебу, единственной, кто будет его оплакивать.

- Подожди! - воскликнула Уильямс, напугав Мэттью.

- Что такое?

- Ну, может, это и не совсем уместно, но...

Она передала Мэттью один из файлов.

- Владэк учился в США. Он числился в Университете штата Орегон, - прошептала она.

- И?

- И... проверь дату, - угрюмо добавила она.

- Он не закончил. Владэк проучился с 80 по 82 год.

Медленно в сознание Мэттью начало просачиваться понимание, и он почувствовал как к его горлу стала подкатывать желчь.

- Джеймс Коул родился в 1983 году. В штате Орегон.

- Ты же не думаешь...

- Оливия Руис упоминала, что Рафик хотел отомстить Владэку, который якобы был как-то связан с его матерью и сестрой. По словам Рафика, их убил именно Владэк. Я уже начинаю думать, что все, о чем говорит этот пакистанец - полнейшая чушь.

- Ты не могла бы достать мне свидетельство о рождении Джеймса?

- Да, все сделаю. Ты уже звонил заместителю начальника с информацией о том, что по нашему мнению, аукцион пройдет в военном лагере в Карачи?

- Я сообщил ему об этом уже час назад, прикинув, что пока он может начать организовывать оперативную группу. Этот старший сержант Патель, кажется, не горит желанием сотрудничать.

- Твою мать, Рид... ты, правда, считаешь, что Владэк мог продать собственного, нахер, сына?

Мэттью хотелось рвать и метать, - Нет. Думаю, он просто оказался разменной монетой.

Картинка стала собираться воедино. Кусочки паззла в голове Мэттью начали вставать на свои места. Пока в этой истории оставались существенные пробелы, но все же, Мэттью думал, что сможет восстановить хронологию событий.

- Так, мы уже знаем, где пройдет этот аукцион. Остальное, пока, неясно. Позволь мне закончить со сборами записей, и можно будет отправляться на отдых. Если мы получим добро, то в течение следующих семидесяти двух часов Рафик будет наш, и мы сможем получить ответы прямо от первоисточника, - сказала Уильямс.

В ее голосе Мэттью послышались решительность и злость. Ему импонировал ее огонь, но он слишком долго во всем этом находился, и знал, что пламя может сжечь дотла.

- Сомневаюсь, что у нас получится выдавить из него хоть одно слово. Будь к этому готова.