Соблазненные луной

– Так спорим мы или нет, белый рыцарь? – ехидно спросил Шалфей. – Я попытаюсь всех вас зачаровать, и если мне сие удастся, вы исполните мое заветное желание.

– Будь осторожен, Рис, – напомнил Никка.

– Я не такой дурак, – отмахнулся тот. – Какое желание? Я не соглашусь на то, чего не знаю.

– Переспать с принцессой.

Рис качнул головой.

– Я могу поставить только то, что принадлежит мне. Телом принцессы распоряжается она сама.

– Соития не будет, – предпочла уточнить я. – Шанса занять трон я тебе не дам.

Шалфей пожал миниатюрными плечиками.

– Ладно. Ну, коль не сама потеха, так что тогда?

Должна признать, за недели, что я испытывала гламор Шалфея, мое любопытство разгорелось. Его соблазняющие чары были лучшими из всех, что мне встречались. С помощью магии он всего одним укусом в палец мог подвести меня к оргазму. Скажи я, что не задумывалась, не будет ли еще лучше, если я разрешу ему меня ласкать, – и я бы соврала. Но не одна эта мысль вдруг заставила меня замереть и прикусить язык.

Мои теперешние любовники – наверное, лучшие в мире, но кое в чем они отказывали и мне, и себе. Нашей общей целью была моя беременность, а значит, любой акт заканчивался одинаково. Мы не могли позволить себе тратить семя впустую. Пусть мне не раз удавалось упросить мужчин дать мне ласкать их ртом, ни один из них не довел дело до конца, как бы я ни умоляла или как бы этого ни хотелось им самим. А ведь им на протяжении веков запрещалось не только соитие, им запрещалась любая разрядка, даже от собственных прикосновений. Они упускали так много и помимо соития! Они жалели об этом вслух, но ни один не попытался осуществить желание на практике, ведь это означало упустить шанс. Шанс отдать мне свое семя. Шанс стать королем. Я вдруг почувствовала себя кем-то вроде племенной кобылы. С кем спариваются только ради потомства, не ради удовольствия. Я знала, конечно, что стражи меня хотят, но хотели бы они меня, если бы могли выбирать свободно? Желали бы меня мои великолепные мужчины без дополнительной приманки в виде трона?

Гален – да, и в этом, кроме всего остального, была его прелесть, но другие? В других я уверена не была. От этой мысли на сердце у меня тяжелело. Разве предпочли бы прекрасные сидхе недоростка-смертную, так похожую на человека, будь у них выбор? Я ответа не знала, а мужчины правды не скажут. Конечно, они хотят меня – другого ответа я не получу. Но только Гален да еще Рис обращали на меня внимание, когда я была отщепенкой, когда – после смерти отца – меня при дворе едва терпели.

Неустанная гонка за беременностью внушала мне подозрение, что только эта гонка и удерживает мужчин возле меня. Вообще-то так оно и было. Как только я забеременею и имя отца станет известно, все остальные тут же отдалятся, вернутся к холодной отстраненности. Стражи не будут моими вечно. Я посмотрела на Риса, самого маленького из Воронов королевы, но мускулистого до последнего дюйма, твердого, натренированного, невероятно сильного. Повернулась к Никке – и он ответил мне взглядом из-за спутанных волос, темные глаза обжигали огнем сквозь роскошную шоколадную завесу. Я не раз вела губами и пальцами по линиям крыльев на его спине, по этой самой яркой в мире татуировке. Никка был чуточку слишком нежен в постели на мой вкус, слишком покорен. Но он красив и на короткое время принадлежит мне, я могу делать с ним что захочу. Все вокруг беспокоились, что я никак не забеременею. Меня это тоже огорчало, но я понимала, что беременность закроет для меня много дверей, отрежет от того, что мне так нравилось. И раз уж стражи пока мне принадлежат, я хотела по-настоящему ими обладать, а не только изображать фабрику по производству детей.

– Она что-то задумала, – сказал Никка.

– С чего бы это на твоей мордочке появилось такое выражение, а, Мерри? – спросил Рис.

– Если гламор Шалфея победит нас, я хочу ласкать его ртом до самого конца.

– Ты же знаешь, почему мы так не делаем, – нахмурился Рис.

Я села на кровати, отодвинувшись от Риса.

– Знаю, знаю, мне нужно забеременеть, но секс существует не только для того, чтобы делать детей. – Я глубоко вздохнула. – Я хочу испытать все, а не просто раз за разом пытаться сделать ребенка.

Меня вдруг захлестнула грусть.

– Когда-нибудь кто-то из вас станет отцом моего ребенка, и как только мы узнаем имя счастливчика, всем остальным придется уйти. – Я обвела их взглядом, даже малыша-эльфа, стоявшего на животе у Риса. – Я хочу попробовать с вами все, что можно, пока у меня есть шанс.

Я положила ладони на бедра стражей:

– Вам целыми веками было запрещено все, не только соитие. Разве вы не хотите попробовать все снова?

Рис сел, вынудив Шалфея вспорхнуть в воздух, и обнял меня:

– Мне так жаль, Мерри... Прости. Я бы рад, но...

Я вывернулась из его рук.

– Но терять семя мы не должны. Ну да, да, это важно, я даже не спорю. Но хотя бы иногда, время от времени, я бы хотела делать только то, что нам взбредет на ум, и не беспокоиться, заведем мы в результате ребенка или нет.

– Вряд ли Дойл нам разрешит, – сказал Никка.