Я не вижу смысла в ее заметках. Почему Лана занимаюсь исследованием сексуальной магии, и такими темными вещами, как жертвоприношение детей? Почему здесь упоминается отец Блейка? И акты содомии детей! Почему она вообще интересуется такой ужасной темой?
Я бегу к двери и спешу по коридору. Лана сидит, как и сидела на своем месте, ее тарелка пустая, поэтому она потягивает чай.
— Доедай свой пирог, — говорит она. — Нам стоит уже идти, иначе опоздаем.
Я молча сажусь, мой ум работает с удвоенной силой. Я доедаю пирог, не чувствуя его вкуса.
Как только мы садимся в машину, звонит Блейк. Я понимаю это, по ее смягченному голосу, и она периодически хихикает. Я затрудняюсь, что-либо сказать об этой вступающей в брак влюбленной по уши девушке-женщине, о тех ее темных исследованиях, которые я обнаружила в ее ноутбуке. Если это всего лишь маска, которую она надевает, то я полна решимости выяснить, что происходит на самом деле. Когда она заканчивает разговор, я интересуюсь будут ли папарацци на свадьбе.
— Нет, Блейк объявил место, где будет происходить свадьба, закрытой зоной. Только для близких друзей и семьи.
— Как и у тебя не будет девичника?
— Я просто не хочу, чтобы мои друзья засыпали меня подарками. У меня уже есть
Вау! Как восхитительно так говорить.
— А как насчет мальчишника? Он тоже не хочет?
— Блейк не хочет мальчишника, и, хотя он не против, чтобы я провела ночь вне дома с девчонками, но я ненавижу оставлять его на ночь. Я так редко вижу его, что просто не хочу уходить.
— А почему Блейк не хочет мальчишника?
— Он говорит, что мальчишники — эта форма утешения людей, которые думают, что жертвуют своим заветным положением ради любви. Он знает, что не жертвует ничем.
— Он действительно много работает, правда?
— Да, очень много.
— Я думала, богатые люди проводят все свое время распивая шампанское и едя икру, изредка посещая оперу.
— Отец Блейка не хотел, чтобы его дети жили на проценты от целевых фондов. Их учили, что даже величайшие империи могут быть поставлены на колени, если король и его свита погрязнет в роскоши и праздности.
Что-то мелькает в глазах Ланы, когда она упоминает отца Блейка. Что, я не знаю...пока.
Том довозит нас до Selfridges, и Лана подводит меня к прилавку с косметикой, за которым стоит азиатского вида девушка, вежливо улыбаясь. Лана нас знакомит.
— Давай, поколдуй, — говорит она. — Я вернусь через полчаса.
Сначала Айша фотографирует меня.
— Зачем это?
— Обычно женщины, которые привыкли делать очень сильный макияж чувствуют себя, словно голыми и недовольными, из-за того, что я сделала с ними, но они реагируют совершенно по-другому, сравнивая себя со снимком.
Я сижу на высоком табурете, она стоит передо мной.
— Ты носишь цветные контактные линзы?
Я киваю.
— Они для коррекции или просто для красоты?
— Для красоты.
— Хорошо.