Соблазни меня нежно

Его движения, приносящие невыносимое удовольствие, заставляли ронять слезы. Наша идеальная сексуальная совместимость грела душу. Я отдавалась ему со всей страстью, на которую, ранее казалось, даже не была способна.

– А теперь ты ложись на спину, – скомандовала я лихо.

Потемневшими от похоти глазами он посмотрел прямо в мою душу. Не говоря ни слова, Паша лег на этот огромный переговорный стол, где раз или два в неделю восседали сильные и властные города нашего. Я же взгромоздилась на него сверху, неистово раскачиваясь на его мощи. Чувствуя, что никогда ранее мужчина не проникал настолько глубоко, я была счастлива.

Моя злость и ненависть к этому красавцу на несколько мгновений забылись. Волновало только одно – быть его, пусть и на столь короткий срок. Наклонившись к его лицу, я прижалась своим влажным от удовольствия ртом к его эротичным губам. Наше воссоединение было прекрасным, но таким пошлым…

Я чувствовала свою власть над ним, поэтому контролировала эмоции, охлаждая свой экстаз. Наблюдая за тем, как он не в состоянии скрыть мимику удовольствия, я начала стараться еще сильнее, чтобы как можно скорее угодить ему.

Паша разразился стоном оргазма, принося мне в душе усладу.

– Да, сильнее, – подзадоривала я его шепотом. – Какой же ты мощный.

Пытаясь отдышаться после сладостной муки, Паша посмотрел пристально в мои глаза. Я же сразу сменила улыбку на строгость, слезла с него, поправляя трусики и юбку. Этот паршивец снова овладел мной без презерватива, наконец дошло до меня.

Тогда какой смысл в его разговорах о том, что он не хочет детей? Или ему совершенно плевать, что я могу стать матерью-одиночкой или того хуже – сделаю аборт, убив наше дитя страсти. Это очень низко.

– Тебе не кажется, что говорить мне накануне, что ты не хочешь детей, а потом трахать без резины это подло? – спросила я и, не дожидаясь ответа, вышла из переговорной.

Слезы обиды прожигали глаза. Он ужасный человек. А я тупая девица, которая не может удержать задницу в трусах в его присутствии!

Зайдя в приемную, я сразу же последовала в кабинет шефа.

– Виталий Александрович, – начала я.

Мне очень хотелось показать себя уверенной и сильной особой, но эмоции взыграли вверх. Даже не имея возможности больше сказать хоть слово, я заплакала.

– Что случилось? – ошарашенно смотрел он на меня, отложив бумаги, которые изучал.

– Пожалуйста, можно я пойду домой и не буду отрабатывать эти две недели! Я не могу больше! Прошу вас! – произнесла я, и снова мной овладела истерика.

Он по-отцовски обнял меня.

– Хорошо. Можешь идти. Извини, если я тебя обидел. Извини, что познакомил тебя с Пашей. По правде говоря, я думал, у вас все срастется. Но раз ты так страдаешь из-за него, может тебе действительно лучше уйти.

– Спасибо! – взглянув в глаза шефу, с которым мы никогда не говорили по душам, я помчала на выход.

– Он меня две недели просил с тобой познакомить, увидел тебя как-то на выходе из офиса. Сфотографировал и спросил потом, кто это и как с тобой познакомиться. Я сказал, что ты мой секретарь. Вот Паша и придумал, как вас познакомить.

Я, стоя в дверях, улыбнулась шефу.

– Прощайте! Желаю вам всего хорошего, вы классный начальник! И, пожалуйста, будьте подобрее к Ане. Вы ей нравитесь.

– Прощай, Лена. Удачи тебе! – произнес он и я закрыла за собой дверь.

Взяв сумочку и взглянув перед перед выходом в зеркало на свои заплаканные глаза, я протерла лицо влажной салфеткой. Не особе беспокоясь, что меня кто-то увидит в плохом настроении, я вышла из приемной и направилась домой. На парковке прямо перед входом в здание стояла машина Павла, а возле нее он сам. Увидев меня, этот наглец решил меня догнать, но я бежала быстрее. Может потому, что он не хотел слишком афишировать свою погоню, может потому, что причин бежать быстрее у меня было больше.

Заскочив в маршрутку на ходу, я захлопнула дверь. Этот сердцеед залез следом. Он сел рядом со мной, не сказав ни слова. Не думаю, что он когда-то вообще ездил в автобусах, даже если и так, то было это много лет назад.

Боковым зрением я косилась на него, не понимая, что «П» вообще от меня хочет. Доводит до слез своим скотским отношением, а потом бежит следом и молчит, догнав.

Отвернувшись в окно, я смотрела на проплывающие мимо пейзажи города – старые кафе, набережную, столетний завод по производству канатов, механический завод… Я покину этот город, в котором родилась. Мне давно этого хотелось, но я все никак не решалась Что ж, можно сказать Павлу спасибо за то, что сделал мне такой эмоциональный пендель.

Стараясь ни о чем не думать, я считала оставшиеся остановки. Выходить через одну, а в маршрутке осталось лишь трое пассажиров вместе с нами. Старая бабулька, сидя напротив и держа в руке трость, хитро на нас посматривала.