Соблазнить негодяя

Но гордость не позволила ей сдвинуться с места. Из глаз хлынули слезы, она стиснула Джона и прижала к себе маленькое тельце. Стивен разбил ей сердце. А через неделю она лишится сердца навеки, когда Джона, милого, ненаглядного малыша, вырвут из ее рук.

Глава 23

Стивен вызвал к себе трех лакеев и двух горничных и распорядился, чтобы они по очереди следили за Мерси. Ни при каких обстоятельствах Джон не должен был покинуть дом. Он ей не доверял.

Не доверял он и себе. Сможет ли не приползти к ней, не свернуться клубочком возле нее, не начать умолять о прощении? Сможет ли забыть ее? Вот почему он уехал в Лондон к Айнсли, где мог утешить себя хорошей выпивкой и предаться размышлениям. Он знал, что поступил опрометчиво, дав ей на прощание целую неделю. Нужно было дать день. Час. А то и полчаса.

Проклятие! Он хотел, чтобы она уехала, потому что она не покидала его мыслей. Как мог он полюбить столь лживое существо?

— В этом доме, знаешь ли, есть и другие комнаты, — сказал Айнсли, входя в библиотеку и усаживаясь в кресло напротив Стивена.

Стивен поднял стакан, осушил его и наполнил снова.

— Меня и эта устраивает.

— Ты не выходишь отсюда уже третий день. От тебя дурно пахнет.

Упершись локтями в колени, Стивен смотрел на виски в стакане, такого же цвета, как ее глаза. Он всегда будет вспоминать о ней, когда ему захочется любимого напитка.

— Смешно. Я наконец-то хочу что-то забыть, но, наверное, не смогу.

— Мерси?

Он поднял взгляд на брата и снова опустил на стакан.

— У нее глаза такого цвета. Когда я вот так поднимаю виски к свету, — он показал, как, — я вижу ее счастливой. А когда возвращаю в тень, вижу боль, которую причинил ей своими словами.

— Ты не хочешь с ней еще раз поговорить?

Он покачал головой.

— Я велел Спенсеру выдать ей тысячу фунтов, посадить в карету и отправить в Лондон. Пусть начинает там новую жизнь сама.

— А Чудо?

— Я поселю ее в Роузгленне.

— Не женившись?

— Получить развод не так-то просто.

— А ты этого хочешь?

— Я хочу избавиться от нее.

Айнсли поскреб ногтем большого пальца ручку кресла, и жутко неприятный звук заставил Стивена поморщиться.

— А что, если… она говорила правду?

— О чем?

— О том, что Чудо оставила мальчишку ей?

— Это невозможно доказать. Ее слова против слов Чуда.

— И ты решил верить словам Чуда?

— Она женщина с норовом, но всегда была честной. Мерси солгала. Она заставила меня думать, что мы провели вместе ночь, чего на самом деле не было, и обманом вынудила меня жениться на ней.

— Ты считаешь, выяснить, что на самом деле произошло в Париже, невозможно? Я так не думаю. Я могу послать туда человека, пусть все разузнает. Жанетт может сказать, где они жили.

— Уже много месяцев прошло. Кто их вспомнит?

— Женщину с волосами такого необычного цвета, как у нее? Может, она и не красавица, но таких не забывают.

— Но я-то забыл.

— Ты все забыл.

Стивен, прищурившись, посмотрел на брата, который снова принялся царапать ручку кресла. Никогда прежде он не видел, чтобы Айнсли нервничал или чувствовал себя неуверенно.

— Черт возьми, ты уже послал человека.

— Я решил, что хуже не будет.

— Ты хочешь доказать ее правоту? Почему? Ты же с самого начала не верил ей.

— С самого начала я чувствовал: что-то тут неладно. Но я не знал, что именно. Поэтому и не доверял ей. Да, я искал доказательства, что чутье меня не подводит. Но украсть ребенка, чтобы заставить тебя жениться… Она ведь думала, что ты умер. Я видел ее лицо, когда она узнала, что ты жив. Она была по-настоящему потрясена и невероятно обрадовалась.

— Нет, Чудо права. Она украла ребенка ради выгоды. Она ведь к тебе пришла за деньгами.

— Это ее отец хотел денег. Она всего лишь просила разрешения остаться няней при ребенке.

Эта мысль ударила в голову Стивену вместе с виски. Он до того рассердился, когда почувствовал себя преданным… Нечестность бросила тень на все ее поступки.

— Она говорила, что любит Джона и уверила нас в том, что она его мать, потому что не нашла другого способа остаться с ним, — пробормотал Стивен.

— Возможно, нам не стоило спешить с выводами.

— Ты матери говорил об этом?

— Она уехала на воды с леди Линнфорд.

— Это не означает, что ты ей не рассказывал.

— Ты слишком подозрителен.

— Это потому, что вокруг меня постоянно что-то замышляется. — Он одним глотком допил виски. — Как только вернется твой человек, сообщи мне.

Снова наполнив стакан, он стал перемещать его от света к тени, от тени к свету. Печаль — радость. Смех — слезы. Отчаяние — надежда. Любовь — пустота.

Мерси уложила последнюю вещь в дорожный сундук и закрыла крышку. Даже недели оказалось слишком мало для прощания, но в эти семь дней вместилась целая жизнь. Она пела колыбельные Джону и укладывала его спать рядом с собой. В сопровождении лакея она гуляла с ним в саду и показывала ему пробуждающиеся почки. Рассматривать ветки ему было неинтересно, но он совсем не капризничал, знай себе мурлыкал что-то тихонечко. Весна была не за горами. Жанетт, которую оставили при Джоне, обещала писать. Возможно, они еще встретятся когда-нибудь в парке.