– Нет, – тихо сказала она, прижимаясь своим теплым, обнаженным телом к нему, – уехала. Я почти уехала, понимаешь? Как ты и хотел. Чтобы никогда не возвращаться.
Он засмеялся. Она дразнила его.
– Ты не уехала. Ты здесь. Я чувствую тебя. Ты осталась со мной. Ты любишь меня.
Она целовала его в шею, в грудь. Он чувствовал, как ее жар проникает в его чресла, возбуждает его.
– Нет, – шепнула она, касаясь губами его кожи. – Я не уехала. Я попыталась, но не смогла. Ты об этом позаботился.
Страх пронзил его сердце. Он причинил ей так много вреда…
Он потянулся к ней.
– Останься. Я так сожалею. Я не хотел… я люблю… – Его руки обхватили холодную пустоту, ведь ее здесь не было. – Алисия! – Никого не было рядом, ничего, кроме голого, серого, доставляющего боль одиночества. Навсегда. – Алисия!
Алисия откинулась на стеганые подушки в экипаже Уиндема, сдерживая слезы. Она примерно час назад покинула поместье Кросса, но ей казалось, будто она на миллионы миль удалилась от Уиндема.
Конечно, можно чувствовать себя так же и будучи в одном помещении с Уиндемом, когда он бывал в дурном настроении.
Это не имело никакого значения. Даже самые раздражающие и обидные черты его характера ничего не значили, когда она думала о прекрасном и благородном человеке, скрытом глубоко под внешней оболочкой. Когда он – если – однажды откроет свое сердце, какую-то счастливую женщину ослепит великолепие, скрытое за его осторожным, наблюдающим взглядом.
Лорд Сокол – так назвала его леди Гринли. Как точно.
Глаза у нее жгло, и она подумала, что в ближайшие месяцы ей придется истратить немало носовых платков.
Нет. Она не позволит себе этого. Ее связь с Уиндемом, возможно, плохо продумана, но ошибкой она не была. Но даже если и была, то это самая блестящая и стоящая ошибка. Она не будет всю свою жизнь сожалеть о том, что он не полюбил ее так, как она полюбила его.
Алисия откинула голову на подушку, и слезы потекли по ее вискам, в ее волосы. Он стоит того, чтобы плакать о нем, дьявол побери!
Вдруг экипаж замедлил ход, и Алисия выглянула в маленькое окошко, чтобы узнать, в чем причина. Рядом с экипажем скакал верховой, делая знаки кучеру. Всадник в ливрее слуг Кросса, однако.
Кучер откинул занавеску, чтобы поговорить с ней.
– Что мне делать, миледи? Он говорит, его послала леди Драйден. Мне остановиться?
Джулия?
– Да, остановитесь, пожалуйста.
Когда экипаж остановился, Алисия открыла дверцу, молодой человек спешился и почтительно склонил голову.
– Миледи просила меня передать вам вот это, миледи. – Он вручил ей сложенную записку. – И немедленно привезти вас назад, сказала она.
Алисия взяла записку и развернула ее. Она содержала две строки, написанные элегантным почерком.
«
Глава 30
Стентон лежал головой на наковальне, и огромный зловонный кузнец колотил молотом по его вискам.
Нет, подождите… он сидел со связанными за спиной руками и, он был в этом совершенно уверен, храпел.
Он открыл глаза и поморгал. Нет… это храпел Дейн. Гигант сидел, связанный, как и сам Стентон, прислонившись спиной к стене постройки. Храп этого большого человека и звучал как грохот кузнечного молота. Стентону хотелось бы швырнуть чем-нибудь в него, но руки были не свободны.
– Дейн! – Ох, от собственного скрипучего голоса голову пронзила боль. Он попытался шептать. – Дейн!
– Это не поможет.
Стентон с трудом повернул голову и увидел Марка, мутным взором смотревшего на него от другой стены.
– Почему?
Губы Марка дрогнули в слабой улыбке.
– Он глотнул больше дыма, чем мы. Я уже звал его, но только вас разбудил. – Голос у него был такой же скрипучий, как и у Стентона. Марк пожал плечами. – Голос у меня сейчас не очень-то громкий.
Стентон посмотрел в ту сторону, где на своих веревках обвис Натаниэль.
– А что с Нейтом? Почему он еще не пришел в себя?
Нейт пошевелился и открыл глаза.
– Нейт пришел в себя первым, благодарю, – пробормотал он. – Нейту чертовски плохо: вы все храпите так, что крыша может рухнуть. У меня голова не болела так с тех пор, как лошадь меня сбросила, ее Уилла тогда стегнула. – Он огляделся в мрачном сарае. – Но тогда, очнувшись, я увидел более приятную картину, чем сейчас.
– Ох, ах! – Наконец шум заставил и Дейна открыть глаза. И тут же он снова закрыл их. – Ох!
– Ах, слава Богу! – искренне обрадовался Марк. – Наконец-то он перестал храпеть.
– Не разговаривать, – промямлил Дейн, не открывая глаз. – Тому, кто заговорит, смерть.
– Я уверен, что мы и так умрем, Дейн. – Нейт засмеялся, как будто потер наждачную бумагу. – И вы не очень-то грозно выглядите, когда пускаете слюни во сне.
Стентон поджал колени и попытался встать на ноги. Он был связан очень умно: его руки привязали достаточно высоко, чтобы он мог удобно сидеть, но слишком низко, чтобы он мог стоять. Насколько он мог видеть, остальные были в таком же положении.
– Дейн, у вас хватит сил разорвать путы?
Белокурый викинг искоса взглянул на него покрасневшим глазом:
– Я вас ненавижу, Уиндем. Мне просто хочется, чтобы вы это знали.