Соблазнить за 13 дней

И я искренне рада, что Игорь не поддался на мои провокации и не затащил меня в постель раньше. Тогда я не испытывала к нему то, что испытываю сейчас, тогда было бы грязно и пусто внутри меня, увы, но волшебства бы не случилось. А сейчас я счастлива, а счастье любит тишину, вот я и буду тихонечко молчать и наслаждаться.

– Как нет? – с досадой в голосе спрашивает Зоя.

– А вот так, я уснула, пока мы фильм смотрели, а потом он меня до постели донес. И на этом всё, рассказывать больше нечего.

– Не мужик, а рыцарь какой-то, – недовольно бурчит подруга. – А у него там точно работает?

«Ещё как работает» чуть не брякнула я, но вовремя прикусила язычок.

– Вынуждена признать, что я проиграла, – тяжело вздохнув, произношу я.

– Рано сдаёшься, у тебя ещё сутки, – подбадривает меня подруга.

– Всё, хватит, не хочу больше.

– Белый флаг?

– Да.

– Хочешь, мы сейчас приедем?

Нет! Нет и ещё раз нет! Это будет не просто, одно дело соврать по телефону, другое смотря глаза в глаза. Выскакиваю с постели, ещё держа телефон в руке, и бегу в ванную комнату, смотрю на себя в зеркало. Они точно меня раскусят, да у меня на лице написано, что я всю ночь грешила, сладко грешила. Пытаюсь выглядеть серьёзно, но губы сами растягиваются в улыбке и глаза предательски блестят.

– Нет, Зоя. Я собираюсь в спорткомплекс. Хочу поговорить с Морозовой.

– Тогда увидимся завтра.

– Да, до завтра.

Завтра мой день рождения и папа должен приехать. Папа… А если он будет против наших с Игорем отношений? В груди тревожно защемило, я очень люблю отца и никогда не перечила ему, всегда стремилась быть лучшей, чтобы он гордился мной. Я не хочу видеть в его глазах разочарование, но назад пути нет. Я теперь с Игорем и папе придётся принять этот факт. Даже представить страшно, что будет завтра. От волнения внутри всё колышется, представляю, как завтра меня в буквальном смысле будет трясти. Перед соревнованиями или экзаменами я ни разу не испытывала подобный мандраж.

Нужно срочно себя занять, а не то сойду с ума от мыслей. Убрав в спальне Игоря, я иду в свою комнату. В гардеробной выбираю длинный хлопковый сарафан свободного покроя, сандалии на бамбуковой подошве без каблука. Нога немного ноет, и я затягиваю её эластичным бинтом. Раз уж брякнула подруге, что еду в спорткомплекс, то видимо, туда всё-таки стоит съездить. С тренером мы так и не пообщались, а расставить все точки над «и» необходимо, чтобы завтра начать свою взрослую жизнь с чистого листа. Перехватив в столовой пару бутербродов со стаканом молока, спешу к тренеру.

При входе в огромный спортивный комплекс сталкиваюсь нос к носу с Пашкой. Он, кипя от злости, награждает меня гневным взглядом, и, не говоря ни слова, проходит мимо. Провожаю его взглядом, вижу, как нервно он открывает багажник своего автомобиля, бросает туда спортивную сумку и пытается закрыть багажник, но ему не удается это, крышка багажника снова поднимается вверх. Он разъярённо бьёт кулаком по металлу, и следом захлопывает крышку. Мой водитель тоже наблюдает за происходящим, вопросительно смотрит на меня «может, вмешаться?», но я отрицательно качаю головой. С визгом шин по асфальту, буквально дрейфуя между автомобилями на переполненной парковке, Павел уезжает прочь.

– Дурак, – произношу себе под нос, надеясь, что он никого не покалечит в дороге.

Только сейчас оглядываюсь и вижу, что не я одна наблюдала за этим выплеском эмоций Маркова. Около тридцати студентов вышли на улицу, ещё примерно столько же наблюдали из окон. После того, как его машина скрывается за воротами студенческого городка, все взгляды обращаются на меня. Они будто ждут пояснений от меня.

Гордо подняв голову вверх, захожу в спорткомплекс, прохожу мимо любопытных зевак, среди которых не только спортсмены, но и тренеры. Мне трудно держать «лицо» при их сочувствующих взглядах. Мне не нужна жалость!

Ирину Витальевну я нахожу в тренерской. Она сидит за столом и заполняет журналы.

– Доброе утро, – тихо произношу я, отвлекая её.

– А, Валерия, проходи, – улыбаясь мне, она откладывает бумаги в сторону. – Как ты? Как нога?

– Намного лучше, – отвечаю я, присаживая на стул. – Что произошло с Павлом? – сходу спрашиваю я, любопытство гложет меня.

– Я отказалась тренировать его, впрочем, как и все ведущие тренера нашего города.

– Но насколько я поняла, он не собирался больше выходить на паркет.

– Он надеялся, что отец поставит его во главе своего филиала, но отец ему отказал в этом.

– Как отказал? – в шоке произношу я.

– Я беседовала с Захаром Романовичем перед тем, как выступить с официальным заявлением, разоблачающем его сына. Он меня поддержал в этом решении, даже сам прилетел в Питер и ответил на неудобные вопросы журналистов. Марков старший влиятельный человек, который славится своей принципиальностью и порядочностью. Поэтому он во всеуслышание заявил, что его компанией не будет управлять непорядочный человек, который способен на предательство и подставы, даже несмотря на то, что это его сын.

– И что теперь будет с ним?