Соблазны бытия

– Извини. Остался еще один пункт нашего плана. Как насчет твоего дорогого брата? Наверное, мы должны пригласить и его.

– Я очень сомневаюсь, что он приедет. У него крупное фермерское хозяйство. Не так-то легко куда-то отлучиться. Однако ты прав: его обязательно надо пригласить. Его и Джоан. Возможно, правда, мы с ними увидимся в Англии. Но тогда…

– Нет, давай пригласим их сюда. А потом поедем в Англию.

– Хорошо, я согласна. Мне очень хочется познакомить тебя с Билли. Тебе бы он сразу понравился.

Свадьбу они назначили на январь будущего года.

– Селии хватит времени, чтобы приехать сюда. Глупо, конечно, ждать так долго. Мы могли бы пожениться хоть завтра. Но…

– До января остается какой-то месяц. На такой срок меня хватит. А потом ты станешь миссис Паттерсон.

Барти как-то не задумывалась о смене фамилии. Ее вдруг охватила тревога: еще месяц – и она перестанет быть миссис Лоренс Эллиотт. На работе ее называли Барти Миллер, однако дома и в светской жизни она была Барти Эллиотт. Для нее было важно хотя бы так сохранять связь с Лоренсом. Но почему она еще раньше не разорвала эту призрачную связь? Сколько можно жить прошлым. Нужно идти вперед. Ситуация с фамилией чем-то напоминала ситуацию с Саут-Лоджем. Скоро тот дом перестанет быть ее святилищем. В профессиональном мире она, конечно же, была и останется Барти Миллер. Это неизменно…

* * *

– Нони, звонят из «Стайла».

– И что?

– Хотят, чтобы ты опять поработала для них.

В голосе Адели сквозило раздражение. Она предпочла бы, чтобы на работу позвали не дочь, а ее. Она ведь знала, что те снимки получились очень хорошими. Лора Проктор-Рейд была скупа на похвалы, и тем не менее фотографии были очень выразительными и драматичными. Нони выглядела безупречно. Никто бы не подумал, что она снималась впервые. У нее были задатки профессиональной фотомодели. Обладая прирожденной грацией, она, оказывается, умела на лету схватывать именно то, что требовалось «Стайлу». Например, эти вычурные, угловатые позы, на которых строился замысел фотосессии. И конечно же, выражаясь словами Мареллы, «французский облик»: темные волосы и глаза, белая кожа, худощавость, как нельзя лучше подходившая для выбранной одежды.

– Так ты согласна? – нетерпеливо спросила Адель.

Нони задумчиво посмотрела на мать. В эти дни Адель вспыхивала от любой мелочи и легко впадала в уныние. Затянувшееся отсутствие Джорди лишь усугубило ее состояние. Теперь же, зная, что через несколько дней он вернется, она была как на иголках. Возможно, Нони не стоило связываться с журналом. «Стайл» был материнской территорией. Впрочем, сама Адель чувствовала себя там уже не столь уверенно. Нони вовсе не хотелось становиться профессиональной моделью. Дурацкий способ зарабатывать себе на жизнь. И в то же время ее зачаровала метаморфоза, происшедшая с обыкновенной одеждой, которая вдруг превратилась в оригинальные снимки. В этом было что-то интересное.

– Нони, тебя спрашиваю! Они ждут у телефона.

– Ой! Извини. Мне самой поговорить с ними? Иду.

Звонила Мари Луиза, затурканная ассистентка Лоры. Нони она чем-то нравилась. Эта девушка явно привыкла ждать у телефона.

– У меня есть хорошие новости, – нервозным полушепотом сообщила Мари Луиза. – Мисс Проктор-Рейд хочет, чтобы вы снова поработали с нами. На этот раз будут весенние жакеты. Преимущественно от-кутюр. Фотосессию она хочет провести в Париже.

– В Париже?

– Да. На следующей неделе. Нужно успеть до Рождества. Понимаю, это может нарушить какие-то ваши планы, однако мисс Проктор-Рейд очень хочет снимать именно вас.

– Я не уверена.

– Мисс Либерман, пожалуйста, соглашайтесь.

– Нони! – раздраженно крикнула мать. – Мне нужно позвонить. Будь добра, поторопись.

Нони повернулась к матери. Адель находилась на грани срыва. Через несколько дней вернется Джорди, и утихшая война вспыхнет снова. Обстановка в доме из унылой станет невыносимой: мать будет без конца плакать, Клио – хныкать и капризничать, Лукас – дуться. Правда, настроение Лукаса в последнее время, как ни странно, улучшилось. Наконец-то ее упрямый брат начал взрослеть. Но он все равно не встретит Джорди с распростертыми объятиями.

Адель шумно опустила в раковину кофейник и на полную мощность открыла кран с холодной водой. Агрессивность исходила даже от ее спины.

– Хорошо, – сказала в трубку Нони. – Я с удовольствием поеду. Спасибо за звонок.

Адель вышла из кухни, громко хлопнув дверью.

* * *