Соблазны для тихони

— Зачем? — я протянула пятую воздушную петлю и взялась за столбик с накидом. — Он же не Штирлиц. Что у него там такое важное, чтобы его ломать?

— А фиг его знает, — легкомысленно отозвалась Соня. — Я думала, Стрепетов к тебе клеится, а он, оказывается, с Ленкой. Они уже квартиру сняли, живут вместе, прикинь?

Прикинула, и даже знаю, на какие деньги они живут вместе. Мне эта сладкая парочка не звонит, Ленка, видимо, решила избавиться от глупенькой подружки. Это закономерно. В обычной ситуации вся дружба должна была закончиться крупной ссорой и истерикой обманутой подруги с криками: «Я доверяла тебе как себе, а ты…». Но это — в обычной ситуации. Я же хочу услышать эти вопли от Ленки, а потому позвоню заклятой подруженьке через неделю-другую. Нам пока что совсем ни к чему ссориться.

Я очень постараюсь, чтобы деньги за ту ночь встали парочке поперёк горла. Но для этого мне нужно знать о них как можно больше.

В конце июля я созрела на фальшивое примирение с Ленкой. Однако мои планы пришлось отложить из-за другого звонка.

— Вера, у меня, кажется, есть для вас работа, просто чудесная, — довольным голосом сообщила Александра Семёновна. — И как раз по специальности. Подъезжайте в университет, поговорим.

Я сообразила, что в универе сейчас в разгаре приёмные экзамены, и педагоги, конечно, заняты там.

— Когда можно подъехать? — спросила я.

— Если не заняты, то прямо сейчас. Сможете сегодня же посмотреть работу и узнать условия.

— Сейчас подойду! — пообещала я. — Минут через двадцать.

В универ я примчалась через семнадцать минут в лёгких серых брюках и футболке. Волосы скрутила в дульку на затылке. Если сегодня буду смотреть место работы, то лучше подготовиться к неожиданностям вроде поля с колючими сорняками. Или большого огорода. А может, речь идёт о месте лаборантки в каком-то НИИ? Тоже было бы неплохо.

Знакомый охранник пропустил, не глядя в студенческий и ни о чем не спрашивая. Похоже, наша зав кафедрой предупредила, что я должна прийти.

Дверь в кабинет была открыта, ещё из коридора я услышала голос Александры Семеновны:

— Это идеальный вариант. Лучшая студентка на курсе, умница, скромная, очень порядочная. Никаких мальчиков, никаких гулянок, вся в учёбе. Сам увидишь, девочка влюблена в профессию. Кстати, она где-то читала твою статью про бронзового пятнистого клопа, даже цитировала её на экзамене…

В первый раз слышу, чтобы Александра Семёновна с кем-то так мило беседовала. Обычно она разговаривает со всеми суховато: образ грозы кафедры обязывает соответствовать.

Я пару раз вздохнула, чтобы отдышаться. Когда тебя так хвалят, это, конечно, очень приятно, но я сразу боюсь сделать что-то не так, разочаровать того, кто уже представил себе идеальную студентку и работницу.

— Можно? — спросила я из коридора.

— Да-да, Верочка, заходите, — непривычно любезно отозвалась гроза кафедры. — Мы как раз говорили о вас. Вот это и есть Вера Потапова…

С громким: «Здравствуйте!», — я вошла в кабинет. Улыбнулась Александре Семёновне, а затем повернулась к человеку, к которому она все это время обращалась. Он спокойно улыбался мне в ответ, а у меня язык одеревенел и колени перестали сгибаться.

— А это наш новый преподаватель — Геннадий Николаевич, — цвела улыбкой Александра Семеновна. — Вы говорили о его статье на экзамене. Он будет вашим научным руководителем по реферату в следующем учебном году. Если будете хорошо работать, возьмёт вас и на диплом. Геннадий Николаевич, вы подыскивали сотрудницу в розарий. Вере как раз нужна работа по специальности. На каникулах она освоится, и, если ее и Мадину все устроит, к осени подумает над своим рабочим расписанием.

Я старалась скрыть панику. У стены стоял русоволосый мужчина, похожий на киношных «правильных» сотрудников полиции. Мой первый мужчина. Ну и что теперь делать? Смотрит вроде спокойно, даже равнодушно. Может, не узнал? Мало ли — тогда устал с дороги, или плохая память на лица, или у него проблемы со зрением…

— Вера, как только я узнала, что Гена… Геннадий Николаевич собирается к нам на работу, сразу подумала о вас, — щебетала Александра Семёновна. — Братья Петренко — мои лучшие студенты. Геннадий Николаевич за год написал и защитил кандидатскую диссертацию и сейчас готовит к защите докторскую. Он занимается серьёзными темами, я думаю, вам обоим будет интересно поработать над рефератом.

Меня замутило. О братьях Петренко периодически с ностальгическими нотками в голосе вспоминали все преподаватели универа как о двух талантливейших студентах. Получается, один из этих гениев мне «тройничок» предлагал, пусть даже и в шутку. А со вторым я переспала за деньги, и неважно, что этих денег я вообще не видела.

— Поработать в розарии — это просто замечательно, — воодушевленно продолжала Александра Семёновна. — И эстетично, и неплохой опыт, и оплата, насколько я понимаю, достойная.

Геннадий кашлянул.

— У вас материальные трудности? — с лёгкой иронией в голосе спросил он у меня.