Соблазны для тихони

В городе Дмитрий припарковал машину около супермаркета напротив универа и уверенно повёл меня во двор дома за магазином. Двор как двор, детская площадка, куча машин, припаркованных везде, где можно и нельзя, вечные бабушки на лавочках, что-то неодобрительно высказывающие и поглядывающие в сторону площадки. Из небольшой беседки неподалеку от качелей и лесенок с турниками доносился мужской смех, вернее, просто неприличное ржание, и какие-то невнятные выкрики. Машины Гены видно не было. Ну и откуда Дмитрий собрался наблюдать?

Ответ оказался неожиданным и простым. Он показал на беседку и шепнул: «Пошли, там все свои». Мы нырнули в беседку, причём я спиной чувствовала возмущенные взгляды бабуль. Там в темноте за деревянным столиком сидели на скамейках трое мускулистых парней в штатском. На столике перед каждым стояли банки пива — закрытые.

— Салют, — бросил Дмитрий, и мы уселись на скамейку.

Места и правда оказались удобные: из беседки все видно, а нас с улицы, как следует, не разглядишь.

— Привет, — негромко сказал один из парней. — Вы вовремя. Гена уже подъезжает.

— Натаха! — радостно взвыл другой парень. — Сто лет не видел!

— Нас уже управдом гонять приходил, — третий ухмыльнулся. — Сказал, полицию вызовет.

Дмитрий в ответ громко заржал.

— Натах, вот только для тебя спою, эти не оценят, — не унимался второй, хулиганского вида брюнет.

— Куда уж нам! — поддержал игру Дмитрий.

— Старый клен, старый клен, старый клен стучит в стеклооо…

Пел брюнет неожиданно приятным голосом и попадая в ноты. На третьем куплете во двор медленно въехала машина Гены и остановилась у соседнего от сборища бабушек подъезда. Гена включил аварийку и требовательно посигналил. Старухи подозрительно уставились в его сторону. Чувствую, сегодня они и после полуночи не разойдутся: у местного "информбюро" будет слишком много тем для обсуждения.

Я сцепила пальцы в замок. Парни снова перешли на короткие громкие реплики.

— О, а про именинника не забыли? Ну-ка, давай штрафную!

— Будь здоров, Лёха!

— Уррра!

Они смачно чокались закрытыми банками и при этом внимательно смотрели в сторону чёрного «рено дастера».

Вот из подъезда вышел Миша под руку со стройной девушкой в миниюбке и обтягивающей майке. Девушка весело размахивала маленькой сумочкой и грациозно вышагивала на огромных каблуках. В Мишину руку она вцепилась как клещ. Дмитрий неодобрительно покачал головой и принялся искать какой-то контакт в своем телефоне.

— Свидетелей — толпа, — негромко заметил брюнет с хорошими вокальными данными.

— Малолетки безголовые, — буркнул Дмитрий. — Могли бы выбрать место потише.

— Да кто тут особо внимание обратил бы? — хмыкнул брюнет. — Мало ли кто к кому и зачем мог приехать. Девчонка сама идёт, не сопротивляется. Со стороны пока все выглядит так, будто он знакомую забирает.

Гена вышел из машины. Я ошеломленно смотрела, как девчонка порхнула к нему с самой жизнерадостной улыбкой, выставив вперёд приличных размеров грудь. Гена что-то сказал с неприятным смешком, девица рассмеялась в ответ и громко ответила:

— Ой, почти боюсь!

При этом она подошла настолько близко, что задела Гену грудью. Он громко засмеялся, схватил девчонку за талию и бесцеремонно засунул в машину. Да уж, совсем без рук тут было бы не обойтись, «жертва» Стрепетова просто жаждала опасных приключений и, похоже, не прочь была начать ласки перед сексом прямо на улице. Большой вопрос, кто кого соблазнял бы. Миша шагнул к Гене и что-то негромко сказал, протягивая руку. Рука зависла в воздухе, словно Стрепетов просил милостыню.

Парни в беседке внимательно наблюдали за этой сценой.

— А теперь за дружбу, за нашу, — взревел один из них. — Чтоб каждый год, да до ста лет…

Снова стук закрытых банок.

— Дим, эта девка точно дочка того самого? — тихо спросил брюнет.

Дмитрий молча кивнул.

Гена со Стрепетовым о чем-то тихо, но рьяно спорили, девица через приоткрытое окно нетерпеливо дёргала Гену за рукав.

— Со стороны и не поймёшь, кто из них кого снимает, — гоготнул один из парней.

— Что там такое? — нахмурился брюнет. — Почему он не отдаёт деньги?

— Геныч развлекается, — Дмитрий ухмыльнулся. — Торгуется.

— Не спугнет?

— Не должен. Парню бабки нужны, так что, может, даже немного и уступит.

Я, затаив дыхание, смотрела, как Миша махнул рукой, соглашаясь. Гена открыл кошелёк и на виду у всего двора принялся отсчитывать красные купюры. Бабули наблюдали за происходящим с большим интересом, Миша переминался с ноги на ногу. Вряд ли он ожидал, что покупатель будет так откровенно светить деньги. Гена протянул ему небольшую пачку купюр, Стрепетов торопливо скомкал их и сунул в карман джинсов.

— Погнали, — коротко приказал брюнет.

Банки с пивом остались на деревянном столике. Трое парней ринулись к машине. Дмитрий, глядя в их сторону, поднёс телефон к уху.

— Борис Вячеславович, здравствуйте. Да, Петренко…

Мужской голос из трубки раздражённо перебил его и бросил короткую фразу.

— Понимаю, что поздно, но я не по работе. Дело срочное. Ваша дочь…

Из трубки послышался невнятный, ещё более раздраженный вопрос.