Собор

— Все отлично, приятель, — сказал слепой. — По­слушай, можно, я задам тебе один вопрос, а? Про­стой вопрос — ответь «да» или «нет». Мне просто ин­тересно, я совсем не хочу тебя обидеть. Я же твой гость. Но позволь спросить: ты как, веришь в Бога? Ничего, что я спрашиваю?

Я покачал головой. Правда, он, конечно, этого не видел. Хоть подмигивай, хоть кивай — слепому какая разница? Я сказал:

— Скорее, не верю. Ни во что. Порой от этого очень тяжко. Понимаешь?

— Да, понимаю, — ответил он.

— Вот и я о том же.

Англичанин все никак не умолкал. Жена тихонько вздохнула, потом еще раз, глубоко, но так и не про­снулась.

— Прости, — сказал я, — но я не могу описать, как выглядит собор. Не дано мне. Я и так старался изо всех сил.

Слепой сидел очень тихо, опустив голову, и вни­мательно меня слушал.

— Вообще-то все эти соборы не слишком меня тро­гают. Так, неплохой сюжет для очередной передачи, не больше, можно и посмотреть на ночь глядя.

В тот момент слепой стал откашливаться, и что-то у него в горле заклокотало, он достал из заднего кар­мана платок. Потом сказал:

—Я понял тебя, старик. Все путем. Такое бывает. Ты не волнуйся. И немного помолчав, вдруг спросил:

— Послушай, можешь сделать мне одолжение? Я кое-что придумал. Ты можешь принести пару плотных альбомных листов? И ручку. Что если мы вместе на­рисуем собор? Нужны бумага и ручка. Давай, при­ятель, тащи.

Я пошел наверх. Ноги были как из ваты. Обычно ватными они становились после пробежки. Открыв дверь в комнату жены, я осмотрелся. Нашел пару ру­чек в маленькой корзинке на столе. Потом стал ду­мать, где бы раздобыть бумаги.

Внизу, на кухне, я нашел бумажный пакет из мага­зина, ко дну которого прилипла шелуха от лука. Я вы­нул все, что лежало в пакете, и встряхнул его разок. Принес его в гостиную, пальцем соскреб прилип­ший мусор, разгладил ладонью складки и разложил пакет на кофейном столике.

Слепой встал с дивана, сел рядом со мной на ко­вер. Потом он тщательно разгладил пакет, — каждый краешек — и даже уголки не забыл.

— Итак, — сказал он. — Начнем.

Он нащупал мою руку, ту, в которой я держал руч­ку. Своей рукой он накрыл мою.

— Давай, приятель, рисуй. Рисуй. Я буду следить, вот увидишь. Просто начинай рисовать. Сам уви­дишь, — сказал слепой.

Я и начал. Сначала я нарисовал квадрат, напоми­навший домик. Может быть, он даже чем-то напоми­нал наш дом. Потом пририсовал крышу. С двух сто­рон крыши я начертил шпили. Бред.

— Отлично, — сказал он. — У тебя замечательно по­лучается. Наверное, и представить не мог, что когда-нибудь придется заниматься чем-то подобным? Да, жизнь — странная штука, это всем известно. Не оста­навливайся, рисуй дальше.

Я нарисовал сводчатые окна. Изобразил контрфорсные арки. Навесил массивные двери. Я не мог остановиться. А телевизионный канал уже отру­бился.

Я положил ручку и слегка размял пальцы. Слепой начал водить руками по бумаге. Кончиками пальцев, кивая, он внимательно изучал каждый кусочек паке­та, на котором побывала ручка.

— Отлично получилось, — наконец произнес он.

Я снова взял ручку, и он вновь накрыл своей ладо­нью мою руку. Я опять взялся за дело. Я не художник. Но все равно я продолжал рисовать.

Моя жена открыла глаза и уставилась на нас. Она выпрямилась, ее халат был по-прежнему распахнут.

— Чем это вы занимаетесь? Ну-ка давайте расска­зывайте.

Я не ответил. Ответил слепой:

— Мы рисуем собор. Вместе пытаемся его нарисо­вать. Нажимай посильнее, — попросил он. — Да, вот так, хорошо. Точно могу сказать, приятель, у тебя отлично получилось. А говорил, ничего не выйдет. Но ведь вышло, правда? Теперь все обретает ясные очертания. А сейчас мы попробуем кое-что особенное. Как рука — тверда, не дрогнет? А теперь нари­суй людей. Какой же это собор, если там нет людей?

— Роберт, что происходит? Роберт, что вы делае­те? В чем дело? — не унималась жена.

— Все в порядке, — успокоил он ее. — А теперь за­крой глаза, — сказал слепой, это он уже мне.

Я закрыл.Я все сделал так, как он велел.

— Закрыл? Только не подсматривай.

— Я закрыл.

— Вот и хорошо, только не открывай. Не останав­ливайся, рисуй дальше.

Мы продолжили. Его пальцы поверх моих, словно он тоже рисует. Ничего подобного в жизни я еще не испытывал.

— Наверное, хватит. По-моему, получилось. Взгля­ни-ка. Как по-твоему, ничего?

Но я все еще сидел с закрытыми глазами. Мне по­ка не хотелось их открывать. Я подумал, значит, так надо.

— Ну, что? — спросил он. — Ты посмотрел? Что там?

Я так и не открыл глаза. Я находился в своем доме. Я знал это. Но было такое чувство, что я парю в от­крытом пространстве.

— Что-то невероятное, — отозвался я.