Соборная площадь (СИ)

Дошло до того, что начал успевать замечать как они прячутся, когда начинают появляться. Справа увидел наблюдавших за игрой парней. Они тоже взялись изображать различные позы. Игра усложнилась. Но девушки привлекали больше. В один из моментов разгадал позу раньше, чем ее успели принять. Они притихли. Старшая стала выговаривать подружкам, что так они раскроют себя и представление может провалиться. Быстрее надо, моментальнее, оттачивать профессионализм. Пока они шушукались, парни старались обратить внимание откровенно расслабленными позами. Казалось, протяни руку и успеешь схватить кого-то за ногу. Я отчетливо видел их, они были не просто рядом, а чуть ли не прикасались. Пока девушки обсуждали проблемы, принялся подлавливать парней. Но у них получалось не так интересно. И когда девушки показались вновь, переключился на них. Теперь они демонстрировали себя более острожно, стремительнее. Я успевал все равно.

— Он очень внимательный, остроумный, — похвалила старшая. — Мысль срабатывает быстрее, нежели мы успеваем перевоплотиться.

А я думал о том, каким образом они умещаются под спинками кресел, как проскальзывают между диваном и стеной. Ведь этого можно достичь нечеловеческими способностями, долгой специальной тренировкой. Все чаще стало возникать подозрение, что это агенты ФБР, особая группа шпионов, засланная в Россию для дерзких диверсий. Ловкость, элегантность, которые они демонстрировали, так привлекали, что подозрительность тут-же исчезала. После полудня озаботила мысль о том, что они, наверное, голодные. Предупредив квартирантов о походе в магазин, встал со стула. Они отнеслись к решению с пониманием, сразу прекратив игру.

Купив хлеба, колбасы, в зале я столкнулся с изнывающим от похмельного синдрома бывшим морским пехотинцем под два метра роста, нередким собутыльником Игорем.

— Комбат, помираю, — признался он.

Захватив пару бутылок вина, мы пошли ко мне домой. Когда дернули по стакану, я попросил квартирантов продолжить представление. Они долго отказывались, но вскоре пошли навстречу. Очень хотелось порадовать Игоря их незаурядной игрой. Тот бестолково вертел шеей в разные стороны, ничего не успевая замечать. Девушки чуть не касались руками его плеча, а он тупо продолжал смотреть на то место, с которого они уже исчезли. В конце концов Игорь переключил внимание на еще полную бутылку вина, перестав реагировать на мои восклицания. И все-таки что-то в его поведении изменилось. Он съежился, настороженная улыбка не сходила с его губ.

— Странно у тебя, — когда и вторая бутылка закончилась, поднялся он. — Опасно.

Мы вышли на улицу, я довольно щурился. Еще бы, видеть то, чего не замечают другие. Игорь, бросив через плечо непонятный взгляд, ушел. Я поймал еще одного алкаша. Но тот тоже ничего не заметил. Закрыв дверь, я лег на кровать, зажмурил глаза. Играть больше не хотелось, устал. Через некоторое время обозначился космос, загробный мир с душами. Другой, совершенно отличный от первоначально виденного. Далекий, холодный. Прилетела тетка, двоюродная сестра родной матери, года полтора назад умершая от рака груди Я принялся задавать интересующие меня вопросы:

— Ко мне приходили черти, — пожаловался я.

— Уходи от них, — посоветовала тетка. — Избавляйся как можешь, Это страшные существа, оборотни. Они могут забрать с собой. Не дай Бог.

— Я побрызгал святой водой. Они исчезли.

— Слава Богу.

— Чем вы там занимаетесь? Книги есть? На чем пишете?

— Живем, учимся, книги читаем. Пишем, конечно, у нас вот такие блокнотики.

— Дай посмотреть, тетя Лида.

Тетка раскрыла блокнот, написала что-то и протянула мне. Листок оказался тончайшим, липким как патока. Он тут-же растворился между пальцами, о прочтении не могло быть и речи. Тогда я вскочил, взял со стола листочек бумаги и попросил написать еще. Тетка пошла навстречу мне. Приняв послание из другого мира, я наклеил его на бумагу. Она мгновенно покрылась подсохшей, гладкой, микроскопической пленкой. Положив ее на стол, я устроился на кровати.

— Через сколько лет души возвращаются обратно на Землю?

Тетка неразборчиво ответила. Я повторил вопрос. Снова она пробормотала невнятное, то ли через две тысячи, то ли через двадцать тысяч лет. Космос, в котором она обитала, был холодным, пустым, далеким. Не виделось тех ярких, сочных красок, всеобщего оживления. Умиротворения.

— Мои произведения вы хоть читали?

— Интересно, конечно. Но всего две тысячи экземпляров. Займись лучше собой. Не пей.

— Роман я допишу?

— Если не будешь пить — может быть. Над ним еще надо работать. Много работать.

— А рукопись, которая на столе, про ваучеристов, издам?

— Триста экземпляров, — разочаровала тетка. Она вообще как бы оставляла мало надежд. — Если помогут хорошие люди — три тысячи экземпляров. Они у тебя есть. А вообще, кому сейчас нужны книги. Ты видишь, что творится кругом! Одни грабят, другие убивают, третьи наживаются, спиваются. Уехать тебе нужно, собой заняться.

— Куда уехать? На море?

— Не знаю… Пусть на море, Там ты встретишь женщину. Она поможет.

— Я женюсь на ней?