Соборная площадь

Переглянувшись с Аркашей, мы разошлись в разные стороны. Тратить драгоценное время на пустые разговоры не имело смысла. Количество желающих продать ваучеры катастрофически увеличивалось. Ближе к обеду по базару наконец–то засновали потные купцы, сгребающие чеки по двадцать тысяч. Рейсы на Москву были ими прочно забронированы. Видимо, за предыдущие безработные дни они все–таки надыбали лазейки под неприступной крепостью РТСБ. Или возможность подсуетиться им предоставили московские дельцы. Ростовская биржа на бесконечные звонки пока отмалчивалась. Вскоре купцы просто заняли место немного в стороне и, заметив, что кто–то из ваучеристов сорвал сразу боьше десятка чеков или набил небольшой пакет, бросались к нему. Вмешиваться в поле нашей деятельности они не имели права, даже если на их глазах клиент сдавал ваучеры на пять тысяч дешевле. Перебивать сделку считалось западло. Иной раз ребята подводили женщину или мужчину с большим количеством чеков прямо к ним. Разницу те отсчитывали на месте, не смущаясь любопытных и жадных взглядов граждан. Если же кто–то из купцов случайно влезал не в свое дело, вспыхивала тягучая разборка с оправданиями, отборным матом и угрозами. Кстати, не лишенных основания, потому что у каждого из противных сторон мгновенно объявлялись товарищи с крутыми кулаками, высвечивались связи с уголгвными авторитетами. В конце концов в громких криках уяснить кто прав, а кто виноват оказывалось практически невозможно. Даже в самом начале конфликта находившиеся рядом вскоре забывали зачинщика. Если сделка была мелкой, ссора исчерпывалась через несколько минут, а если же фигурировала крупная сумма, конфликт разрастался, подключая в разборку все новых и новых действующих лиц, пока точку не ставило веское слово одного из базарных авторитетов или более крепкий кулак, противостоять которому представлялось не под силу. С незнакомыми гражданами, иногда тоже пытавшимися скупать ваучеры у населения, не раззговаривали и не разбирались вообще, а сразу набивали морду.

Такие суровые законы в среде ваучеристов царили с самого начала работы на рынке. Их было много, но особый вес они возымели в конце приватизации, когда все поняли, что лафа кончается. Я редко ввязывался в разборки, разве что на заре чекового бизнеса, считая их не стоящими выеденного яйца. Подумаешь, товарищ пожаднее перехватил под носом пару — тройку ваучеров, пачку купонов или полтинник баксов. Заработает на противоправной сделке лишнюю копейку, но всего загрести при всем желании ему не удастся. Так что, пусть пользуется моей уступчивостью, может ему действительно в этот момент больше надо. Но сейчас фигурировало абсолютно другое мнение. Заметив направляющегося ко мне клиента, я оттолкнул локтем, сорвавшегося было навстречу Скрипку, еще кого–то, расчищая дорогу впереди себя. С удивлением покосившись — такого раньше за мной не замечалось — ребята разошлись в разные стороны.

— Я к вам с вопросом, — останавливаясь напротив, начал интеллигентного вида мужчина с лысым черепом, в канареечного цвета сорочке. — Как вы считаете, выгоднее продать ваучеры или все же вложить их в какое–нибудь АО?

— Вы бы еще спросили, что я сделал со своими, — ухмыльнулся я его простодушию.

— Именно так я и хотел поставить вопрос, — ничуть не смутился интеллигент. — Понимаете, у нас в семье до сего дня ведется спор. Жена с тещей за продажу, мужская половина — за вложение. О детях не говорю, им лишь бы купили очередную игру.

— Надо поддержать жену с тещей, — тоже откровенно высказал свое мнение я. — Тогда, пусть с опозданием, вы хотя бы вернете стоимость чеков обратно, если, к примеру, фонд прогорит. Но может случиться так, что до его краха вы успеете приплюсовать к семейному бюджету какие–то деньги в виде скудных дивидендов. Или повыгоднее продать акции. Все равно ничего не теряете, потому что ваучеры вам достались бесплатно.

— Спасибо, я тоже так думал, — мужчина вытащил из нагрудного кармана рубашки перегнутые попорлам чеки, протянул их мне. — Пожалуйста, восемь ваучеров. По сколько берете?

— По пятнадцать тысяч, — автоматически ответил я, чувствуя, что рот из приличия надо бы закрыть. — Я что–то не так сказал?

— Ну почему же, все так, — важно отставил ногу вперед мужчина. — Имеется одно «но». Во взаимоотношениях с женщинами и, простите, с криминогенными структурами, в которые я включаю и нынешние акционерные фонды, нужно идти от обратного. С вас сто двадцать тысяч рублей.