Собрание пьес. Книга 2

Пьер. Я был тогда в раздражении, близком к помешательству. Эта грубая пища у Герасима, водка, почти бессонные ночи, все это поддерживало во мне раздраженье. Но когда я поговорил с капитаном Рамбалем… он, знаете, остановился в том доме, где я был… он был такой веселый и добродушный человек… я почувствовал, что не смогу. Боролся против своей слабости, но чувствовал, что все мысли о мщении, об убийстве, о самопожертвовании разлетелись как прах.

Кн. Марья. Слава Богу.

Пьер. Но я все-таки пошел. От Рамбаля я узнал, что Наполеон должен въехать в Москву 3 сентября. Я поздно встал. Взял пистолет.

Кн. Марья. Но как же вы несли пистолет? Конечно, спрятали.

Пьер. Да, но он был такой большой… Ни за поясом, ни под мышкой, даже под широким кафтаном трудно было спрятать. Ну, я подумал, все равно, возьму кинжал.

Кн. Марья. Откуда у вас был кинжал?

Пьер. Я купил его вместе с пистолетом у Сухаревой башни. Спрятал под жилет. Пошел на Арбат, к Николе Явленному. Я здесь хотел сделать это. Но по дороге были большие пожары. Французы грабили. Это было ужасное зрелище: дети брошены, некоторые в огне… При мне вытащили ребенка… Женщины, с которых стаскивали вещи, вырывали серьги…

(Покраснел и замялся.) Тут приехал разъезд и всех тех, которые не грабили, всех мужчин забрали. И меня.

Наташа. Вы, верно, не все рассказываете; вы, верно, сделали что-нибудь… хорошее.

Пьер. Нас всех отвели на гауптвахту. Я узнал на другой день, что нас всех будут судить за поджигательство. На третий день нас водили на допрос. Потом нас отвели на Крымский Брод. Нас всего было четырнадцать. Посадили в каретный сарай. Мы там пробыли до восьмого сентября. 8 сентября нас повели на Девичье поле. Ну, тут пятерых расстреляли. Нас, других, привели только присутствовать при казни. Я это понял только тогда, когда все кончилось.

Наташа. Это было ужасно, эти минуты, которые вы пережили.

Пьер. Вечером мне объявили, что я прощен и поступаю в бараки военнопленных. Тут я познакомился с одним солдатом. Платоном Каратаевым. Нет, вы не можете понять, чему я научился у этого безграмотного человека-дурачка.

Наташа. Нет, нет, говорите. Он где же?

Пьер. Его убили, почти при мне, во время отступления. Он ослабел от болезни, не мог идти, и его пристрелили. Говорят: несчастия, страдания. Да ежели бы сейчас, сию минуту мне сказали: хочешь оставаться, чем был до плена, или сначала пережить все это, — ради Бога, еще раз плен и лошадиное мясо. Мы думаем, что как нас выкинет из привычной дорожки, все пропало, а тут только начинается новое, хорошее. Пока есть жизнь, есть и счастье. Впереди много, много. Это я вам говорю.

Наташа

. Да, да, и я ничего бы не желала, как только пережить все сначала. Да, и больше ничего.

Пьер. Неправда, неправда, я не виноват, что я жив и хочу жить; и вы тоже.

Наташа опустила голову на руки и заплакала.

Кн. Марья. Что ты, Наташа?

Наташа. Ничего, ничего. Прощайте, пора спать. (Уходит.)

Кн. Марья. Так вы завтра едете в Петербург?

Пьер. Нет, я не еду. Да, нет, в Петербург? Завтра, только я не прощаюсь. Я зайду за комиссиями. Да, я и хотел сказать вам. Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не этого, не хочу, не могу…

(Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.) Ну вот… (Видимо сделав над собой усилие, чтобы говорить связно.) Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь, но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? (Помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.) Милая княжна…

Кн. Марья. Я думаю о том, что вы мне сказали. Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить о любви… Говорить ей теперь… нельзя все-таки.

Пьер. Но что мне делать?

Кн. Марья. Поручите это мне. Я знаю…

Пьер(смотря в глаза княжне Марье).

Ну, ну…

Кн. Марья. Я знаю, что она любит… полюбит вас.

Пьер(вскочив и с испуганным лицом схватив за руку княжну Марью). Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?..

Кн. Марья(улыбаясь). Да, думаю. Напишите родителям и поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.

Пьер(целуя руку княжны Марьи). Нет, этого не может быть… Как я счастлив… Нет, не может быть…