Собрание сочинений

(3) Михаил Михайлович Карпович (1887–1959) – родной брат Наталии Карпович, жены И. Терентьева. Михаил Карпович родился в Тифлисе, окончил там гимназию. Затем он учился на юридическом факультете Московского университета вместе с Игорем и Владимиром Терентьевыми. В 1917 году был вызван в Вашингтон русским послом Б. А. Бахметьевым, другом семьи по Тифлису, и проработал в Российском посольстве до самого его закрытия в 1924 году. В 1927 году он был приглашен в Гарвардский университет в качестве преподавателя русской истории. Его преподавательская и научная деятельность в Гарвардском университете продолжалась тридцать лет, там он создал новую школу американских историков, занимающихся изучением истории России и Советского Союза. Карпович был также весьма видной Фигурой в русской эмиграции. С 1946 года до самой смерти он руководил «Новым журналом».

Когда Илья Зданевич отправился в Константинополь, Наталия Терентьева передала ему письмо с тем, чтобы он отправил его в Соединенные Штаты ее брату Михаилу. Наталья просила у него помощи: «Игорь вылез из тифа, но от лихорадки никак не может избавиться. Я совсем больна. Зима в Тифлисе необычайно холодная <…> Ждем вашей американской помощи», – и сообщала, что «у Игоря есть новый безусловно спасительный план, требующий для своего исполнения скорейшего отъезда хотя бы в Константинополь». К письму жены Игорь Терентьев добавил несколько строк: «Наташа написала всё правильно, просит меня писать меньше, потому что я пишу глупо, как сумасшедший. Это, она говорит, задерживает получение долларов в страну 41° градуса. Целую тебя» (Письмо от 7.9.1920, Fonds Zdanevitch, Paris). Письма И. Зданевич так Никогда и не отослал: оно осталось среди его бумаг.

(4) Крученых возвратился в Москву из Баку в августе 1921 года (см.: А. Крученых. Автобиография дичайшего. – В его кн.: 15 лет' русского футуризма. 1912 1927 гг. М., 1928, с.60). Между сентябрем и ноябрем в неистовом чередовании конференций, поэтических чтений, дискуссий, встреч он возвещал новое слово «41°», часто внося замешательство, как, например, после чтения доклада об «анальной эротике» в Московском лингвистическом кружке, вызвавшего «оживленные прения среди молодых ученых» (А. Крученых. Заумники.

М., 1922, с.24). В начале 1922 года он опубликовал сб. Заумники. где содержатся сведения о деятельности 41°, и Декларация заумного языка, в которой, однако, недоставало, по сравнению с бакинским изданием 1921 года, параграфа, отражавшего идеи Терентьева о случайном творчестве. В том же сборнике Крученых говорит о «заумной поэтической школе», которая борется за беспредметное искусство: «Уже в настоящее время можно говорить об определенной

заумной поэтической школе (единственно самостоятельной в России, без измов), которая объединяет поэтов: В. Хлебникова, А. Крученых, И. Зданевича, В. Каменского, Е. Гуро, Филонова, К. Малевича, Ольгу Розанову, Г. Петникова, Р. Алягрова (P. Якобсона), И. Терентьева, Варст (В. Степанову), Асеева, Хабиас (Н. Комарову) и др. Теоретики зау – многие из перечисленных поэтов, а также М. Матюшин, Р. Якобсон, В. Шкловский, О. Брик, Якубинский и др.» (А. Крученых. Заумники, с. 12). В начале 1922 года Крученых приглашает старых тифлисских друзей в Москву: «Крученых пишет в Тифлис, зовя в Москву работать», – пишет Кирилл Зданевич брату в письме, посланном из Константинополя 8 февраля 1922 года, вместе с письмом Терентьева (см. прим. 1). По всей видимости, письмо Крученых было послано на тифлисский адрес Зданевичей. В те дни Крученых не имел известий об Илье Зданевиче, с которым он возобновил контакты только летом 1922 года. Он не знал также, где в точности находились Терентьев и Кирилл Зданевич (см. комментарий к письму № 3, прим. 6).

3. И. М. Зданевичу^*

Печатается по подлиннику (Funds Zdanevitch, Paris). Публикуется впервые.

(1) Илья Зданевич получил это письмо 22 августа 1922 года. Он ожидал Терентьева давно и с нетерпением. Русский художник Сергей Шаршун также спрашивал у него о прибытии Терентьева (см. письмо С. Шаршуна к Зданевичу, 13.6.1922, Funds Zdanevitch, Paris) Возвращение Терентьева в СССР означало конец Всеучбища 41° в Париже, которое осенью уже не возобновило свою деятельность. В ноябре Зданевич вместе с Сергеем Ромовым создал группу «Через», к которой примкнула значительная часть русских художников и поэтов Монпарнаса. В декабре Зданевич поехал в Берлин и вернулся в Париж в январе 1923 года.

(2) Почти ничего не известно о жизни и литературной деятельности Терентьева в Константинополе. Говорят, что он выступал в качестве шансонье в одном кабаре вместе с русским певцом А. Н. Вертинским (которого Терентьев вспоминает в своей статье Один против всех). Вертинский, пробывший в Константинополе несколько лет, работал в разных кабаре и ресторанах («Черная роза», «Стэлла» и др.).