Собрание сочинений. Безумие и его бог

О «Сияющем трапецоэдре» Блейк пишет много, и, называя кристалл окном в любые пространства и эпохи, прослеживает его историю с той поры, как его огранили на Югготе, затерянном во тьме бесчисленных эонов, задолго до того как Изначальные принесли его на землю. Словно редкое сокровище, он был помещен в причудливую шкатулку, изготовленную конусообразными обитателями Антарктиды, — в руинах их городов кристалл отыскали змееподобные люди Валузии; зоны спустя, в Лемурии, в кристалл впервые вгляделось человеческое существо. Путешествуя по невероятным континентам и еще более невероятным морям, кристалл затонул вместе с Атлантидой, затем попал в сеть критскому рыбаку и был продан смуглым купцам из ночного Кемта. Фараон Нефрен-Ка выстроил а^я загадочного кристалла храм с криптой и занялся тем, за что его имя впоследствии стерли со всех монументов и вымарали из всех записей. При новом фараоне жрецы разрушили дьявольский храм, и камень долго покоился в руинах, пока, наконец, к проклятию человеческого рода, лопата изыскателя снова не извлекла его на свет.

В начале июля в газетах появлялись кое-какие заметки о храме и Блейке, правда настолько краткие и невразумительные, что на них обратили внимание уже позже, только после прочтения дневника. Вторжение заезжего писателя в наводящую ужас церковь, похоже, вызвало на Федерал-хилл новый всплеск страха. Итальянцы шептались о доносившихся от темного шпиля необычных звуках, напоминавших царапанье, глухие удары и возню, и призывали священников изгнать из их снов какое-то существо. Что-то, они утверждали, притаилось за дверью, неусыпно выжидая момента, когда станет достаточно темно, чтобы выбраться наружу. В прессе упоминались глубоко укоренившиеся среди местных жителей суеверия, только история их возникновения особенно не обсуждалась. Очевидно, современные молодые репортеры не такие уж любители древности. Записывая все это в дневнике, Блейк вместе с тем терзается угрызениями совести: он считает своим долгом захоронить «Сияющий трапецоэдр», изгнать вызванную сущность, впустив в черное помещение под шпилем дневной свет. Однако вместе с тем Блейк, явно зачарованный гипнотической притягательностью храма, признается в неотступном, даже во сне преследующем его болезненном желании еще раз отправиться в проклятую башню и снова вглядеться в космические тайны светящегося камня.

Однажды, просматривая утренний выпуск «Джорнал» за семнадцатое июля, он испытал поистине лихорадочный ужас. Хотя там была напечатана всего лишь заметка сомнительно-юмористического тона об очередном происшествии на Федерал-хилл, на Блейка она произвела чудовищное действие. Разразившаяся ночью гроза на целый час вывела из строя городскую электросеть, и, оказавшись во тьме, итальянцы буквально с ума посходили от страха. Живущие поблизости от кошмарного храма клялись, что, воспользовавшись отсутствием уличного света, существо спустилось из шпиля в неф, откуда слышался странный шум, похожий на хлопанье крыльев и глухую возню. Перед включением фонарей оно переместилось в башню, и донесся звон разбитого стекла. По их словам, существо способно проникнуть всюду, куда пробралась тьма, и лишь неизменно отступает перед светом.

Когда дали ток, в башне поднялась дикая суматоха — даже слабый свет уличных фонарей, едва пробивавшийся сквозь почернелые от сажи окна, прикрытые жалюзи, оказался для существа слишком сильным. Оно скрылось в своем убежище под шпилем как раз вовремя: чрезмерный свет сбросил бы его обратно в бездну, из которой его вызвал сумасшедший чужестранец. А в час темноты церковь обступили молящиеся толпы. Каждый держал зажженную свечу или лампу, прикрывая их от дождя зонтом, а то и просто сложенной бумагой: чтобы спасти город от засевшего во тьме кошмара, жители выстроили световой кордон. Стоявшие у самой церкви утверждали, что парадные двери бешено колотились.

Но и это было еще не самое худшее. Из вечернего выпуска «Бюллетеня» Блейк узнал о расследованиях репортеров. Решив, что необычный репортаж будет стоить того, двое, не обращая внимания на истеричный накал толпы, безуспешно попытались открыть двери, а потом забрались в церковь через подвальное окно. На запыленном полу угрюмого, призрачного нефа они заметили борозды от подушек для сидения и непонятно зачем раскиданную атласную обивку церковных скамей. Всюду стоял неприятный запах, кое-где попадались желтоватые пятна и клочки материи, по всей видимости, обожженные. Открыв дверь в башню и поколебавшись минуту (поскольку им послышался шорох и поскребывание наверху), они обнаружили, что ступени винтовой лестницы относительно чисты, словно небрежно подметенные.