Собрание сочинений. Девушка из золотого атома

Беатрис протерла глаза.

— Что? — прошептала она. — Я сплю? Как все необычно! Только бы мне не забыть это, проснувшись. Из всех моих снов этот самый странный. Но такой реальный и живой! Я могла бы поклясться, что проснулась, но все же…

Вдруг тень беспокойства пробежала по ее лицу, глаза округлились, и дикий страх охватил Беатрис, страх, рожденный полным непониманием окружающего.

Что-то подсказывало ей, что все это не сон, а ужасная действительность. Слабо вскрикнув, она поднялась.

В следующее мгновение Беатрис испустила вопль ужаса, увидев скорпиона с поднятым хвостом, готового ужалить и тут же исчезнувшего в зияющей пустоте коридора через проем, где еще недавно была дверь.

— О! — воскликнула она. — Где я? Что случилось?

Ошеломленная, не в силах вымолвить больше ни слова, в оцепенении придерживая руками лохмотья одежды, Беатрис смотрела вокруг себя. Ей казалось, что за спиной у нее происходит что-то чудовищное и отвратительное. Она хотела закричать, но не смогла.

Беатрис сделала несколько робких шагов к двери, и платье, если так можно сказать об этих лохмотьях, упало на пол. Это привело ее в бешенство. Она попыталась найти что-нибудь и прикрыть свою наготу. Но ничего не нашла.

— Но… где же мой стул и где мое бюро? — воскликнула Беатрис, подходя нерешительными шагами к окну, где когда-то была мебель. Ее голые ноги бесшумно ступали, утопая в толстом слое пыли, которая покрывала все. — А моя пишущая машинка? Это невозможно? Господи! Но что же случилось? Может быть, я сошла с ума?

Везде были видны следы ржавчины, валялись стружки и опилки, одна или две матрицы. Резиновые элементы на последних еще можно было разглядеть, а вот буквы уже почти стерлись.

Окутанная роскошной мантией блестящих волос, девушка присела, чтобы лучше разглядеть этот странный и непонятный феномен. Она хотела было поднять одну маленькую литеру, но та рассыпалась в ее пальцах, превратившись в мелкую белую, почти неосязаемую пыль. Вскрикнув дрожащим голосом, Беатрис отпрянула, охваченная ужасом.

— Боже мой! — прошептала она, — что все это значит?

Несколько мгновений девушка стояла ошеломленная, не в состоянии шевелиться и о чем-либо думать. Почти не дыша, в изумлении созерцала она спектакль в этом театре смерти.

Беатрис бросилась к двери. В коридоре посмотрела направо и налево, повернула голову к обвалившейся лестнице, покрытой, как и все вокруг, пылью и паутиной. Громко крикнула:

— Эй! На помощь! На помощь!

Ответа не было.

Только эхо глухо отозвалось, что еще больше укрепило ее в сознании полного и жуткого одиночества.

Как? Ни единого живого звука? Даже самого маленького? Ничего!

С когда-то шумных и оживленных улиц города сейчас не доносилось ни малейшего звука.

Только свинцовая тишина, из которой, казалось, была слеплена эта удушающая атмосфера. Тишина, окутывавшая Беатрис саваном смерти.

Ошеломленная, пораженная всеобщим хаосом, дрожащая, вбежала она в кабинет. Вдруг ее нога задела какой-то твердый предмет, погруженный в пыль.

Беатрис нагнулась, подняла его, осмотрела.

— Моя стеклянная чернильница! Как? Только такие предметы еще и сохранились?

Это был не сон, а реальность. Она начала, наконец, понимать, что случилась какая-то огромная, немыслимая катастрофа, что трагическое бедствие обрушилось из космоса на Землю.

— А моя мама! — воскликнула Беатрис, — моя мать… мертва, сейчас мертва? Но как давно?

Беатрис не плакала, а лишь застыла в ужасе. Вскоре она начала дрожать от холода, ее зубы стучали.

Девушка стояла опустошенная, не зная, что делать и куда идти. Случайно ее блуждающий взгляд упал на дверь, ведущую в кабинет Штерна, его лабораторию и комнату для консультаций. От двери осталось лишь несколько гнилых досок, свисающих на ржавых петлях.

Шатаясь, Беатрис направилась туда. Роскошные развевающиеся волосы делали ее похожей на средневековую леди Годива. Горячие слезы обжигали лицо. С трудом передвигаясь, она крикнула сдавленным от страха голосом:

— Мистер Штерн! Эй, мистер Штерн! Вы тоже умерли? Это невозможно! Это более чем ужасно!

Нерешительно, боясь увидеть новые ужасы, Беатрис попыталась разглядеть что-либо, несмотря на слепящую пыль. Страшное предчувствие тисками сжало ее сердце при мысли о том, что она может увидеть, но еще больший страх испытывала она перед тем опустошением, что царило позади нее.

На мгновение она остановилась на развалившемся пороге, опираясь левой рукой на сгнившую дверную раму. Затем с криком устремилась вперед, и в этом крике страх уже уступил место радости, а отчаяние — надежде.

Беатрис забыла, что была совсем голая, если не принимать во внимание мантию распущенных волос. Она забыла про разрушение и хаос.

— Слава Богу!

Там, в кабинете, среди различных обломков, которые почти превратились в прах, ее удивленные глаза различили мужской силуэт — тело Аллана Штерна.

Он был жив!

Штерн пристально вглядывался в нее, но не видел; потом неуверенно протянул руку.

Он жив!

Она была не одна среди этих руин.

Разговор

Пока Беатрис смотрела на него, радость в ее глазах погасла. Он ли это?