Собрание сочинений. Т. 1

                 В трамвае, набитом битком,
                 Средь двух гимназисток, бочком,
Сижу в настроенье прекрасном.

                 Панама сползает на лоб,
                 Я — адски пленительный сноб,
В накидке и в галстуке красном.

                 Пассаж не спеша осмотрев,
                 Вхожу к «Доминику», как лев,
Пью портер, малагу и виски.

                 По карте, с достоинством ем
                 Сосиски в томате и крем,
Пулярку и снова сосиски.

                 Раздуло утробу копной…
                 Сановный швейцар предо мной
Толкает бесшумные двери.

                 Умаявшись, сыт и сонлив,
                 И руки в штаны заложив,
Сижу в Александровском сквере.

                 Где б вечер сегодня убить?
                 В «Аквариум», что ли, сходить,
Иль, может быть, к Мэри слетаю?

                 В раздумье на мамок смотрю.
                 Вздыхаю, зеваю, курю,
И «Новое время» читаю…

                 Шварц, Персия, Турция… Чушь
                 Разносчик! Десяточек груш…
Какие прекрасные грушки!

                 А завтра в двенадцать часов
                 На службу явиться готов,
Чертить на листах завитушки.

                 Однако: без четверти шесть.
                 Пойду-ка к «Медведю» поесть,
А после — за галстуком к Кнопу.

                 Ну как в Петербурге не жить?
                 Ну как Петербург не любить
Как русский намек на Европу?

<1908>

ЛАБОРАНТ И МЕДИЧКИ *

I

                    Он сидит среди реторт
                    И ругается, как черт:
                    «Грымзы! Кильки! Бабы! Совы!
                    Безголовы, бестолковы —
                    Иодом залили сюртук,
                    Не закрыли кран… Без рук!
                    Бьют стекло, жужжат, как осы…
                    А дурацкие вопросы?
                    А погибший матерьял?
                    О, как страшно я устал!»
Лаборант встает со стула.
В уголок идет сутуло
И, издав щемящий стон,
В рот сует пирамидон.

II

                    А на лестнице медички
                    Повторяли те же клички:
                    «Грымза! Килька! Баба! Франт!
                    Безголовый лаборант…
                    На невиннейший вопрос
                    Буркнет что-нибудь под нос;
                    Придирается, как дама —
                    Ядовито и упрямо,
                    Не простит пустой ошибки!
                    Ни привета, ни улыбки…»
Визг и писк. Блестят глазами,
Машут красными руками:
«О, несноснейший педант,
Лаборашка, лаборант!»

Ill

                    Час занятий. Шепот. Тишь.
                    Девы гнутся, как камыш,
                    Девы все ушли в работы.
                    Где же «грымзы»? Где же счеты?
                    Лаборант уже не лев
                    И глядит бочком на дев,
                    Как колибри на боа.
                    Девы тоже трусят льва:
                    Очень страшно, очень жутко
                    Оскандалиться — не шутка!
Свист горелок. Тишина.
Ноет муха у окна.
Где Юпитер? Где Минервы?
Нервы, нервы, нервы, нервы…

<1909>

В УСАДЬБЕ *