Собрание сочинений. Т.25. Из сборников:«Натурализм в театре», «Наши драматурги», «Романисты-натуралисты», «Литературные документы»

Перед Бальзаком Золя преклонялся с молодых лет — в особенности с тех пор, когда стал усваивать под влиянием Тэна идею приложения научных принципов к литературе. Тэн писал о Бальзаке в своих «Новых критических и исторических опытах»: «Он начинает (и романы. — В. Ш.)не как художник, а как ученый, анатомируя, вместо того чтобы рисовать. Он не вторгается разом, насильно, как Шекспир или Сен-Симон, в душу своих персонажей, он кружит вокруг них терпеливо, настойчиво, как анатом, приподымая мускул, кость, вену, нерв, и проникает в мозг и сердце только после того, как он отпрепарировал все органы». Золя, как и Тэн, восхищается Бальзаком, видя в нем новый тип писателя, являющегося одновременно ученым-аналитиком. Однако с самого начала Золя считает, что создатель «Человеческой комедии» не достроил здание «научного романа». Довершить его призваны продолжатели Бальзака, и прежде всего он сам, Золя, опираясь на наблюдение фактов действительности, изгоняя из своих произведений «вымысел» и «преувеличения», которые, по его мнению, составляют слабую сторону творчества Бальзака. Впоследствии Золя неоднократно повторяет мысль о том, что персонажи Бальзака нередко далеки от правдоподобия. Так, в статье о Флобере он пишет: «Что почти всегда производит досадное впечатление у Бальзака — это преувеличенность его героев; они вечно представляются ему недостаточно грандиозными… Согласно своим принципам, натуралистическая школа резко осуждает это излишество, эту прихоть художника, позволяющего великанам прогуливаться среди карликов». Однако на следующей же странице Золя заявляет: «Бальзак для нас — это могучий художник, с которым никто не вступает в спор». В статье «Натурализм» (сб. «Натурализм в театре») Золя пишет: «В области романа смелым и могучим новатором был Бальзак». В статье о Гонкурах Золя произносит целый панегирик Бальзаку, называет его «великим мастером современного романа». В восторженном отношении к Бальзаку сходились все писатели — сторонники реалистического направления во французской литературе второй половины XIX века.

К Стендалю, которого также превозносил Тэн, Золя относился значительно прохладнее, осуждая его за «презрение к человеческому телу и замалчивание физиологических элементов в человеке». Стендаль, по мнению Золя, анализировал психологию человека в отрыве от «внешнего мира». В статье о Флобере Золя писал: «Мы знали, что этот великий психолог, как определил его Тэн, был настолько неприятен Флоберу, что при нем избегали произносить имя Стендаля». Причину неприятия стендалевского психологизма хорошо объясняет письмо Золя Гюставу Жеффруа (22 июля 1885 г.): «Моя роль заключалась в том, что я вернул человека на его место в мире, показав, что он есть. порождение Земли, подверженное еще всем влияниям среды; а в самом человеке я вернул мозгу его место среди прочих органов, ибо я верю в то, что мысль есть не что иное, как функция материи. Пресловутая „психология“ представляет собой лишь абстракцию, в лучшем случае — ограниченную область психической деятельности человека». Тем не менее Золя отдает дань уважения Стендалю и отводит ему место среди родоначальников «натуралистического» романа.

Другие статьи сборника посвящены современникам, соратникам по борьбе за реалистическое искусство, с которыми Золя в течение многих лет поддерживал личное общение, вел литературные беседы, с которыми вырабатывалось относительное единство взглядов на художественное творчество. С Флобером, Эдмоном де Гонкур, Доде Золя встречался на учрежденных зимой 1873–1874 года «обедах пяти» (кроме упомянутых выше писателей, непременным участником этих «обедов» был И. С. Тургенев) и на так называемых «воскресных приемах» у Флобера. Этих своих коллег он и представил широкой публике как «натуралистическую школу», объявив Флобера ее главой. Поскольку Флобер, Гонкур и Доде разделяли далеко не все теоретические принципы Золя и даже избегали пользоваться его термином «натурализм», ему приходилось в своих статьях умалчивать о некоторых положениях своей теории, выдвигая на первый план то, что объединяло всех. Тем не менее Золя удалось дать глубоко индивидуализированные творческие портреты этих писателей. Несмотря на его восхищение Флобером, ближе ему было творчество Гонкуров, писавших романы только о современности и уделявших большое внимание физиологическому фактору. Кроме статьи о романе Гонкуров «Жермини Ласерте» (1865 г., сб. «Что мне ненавистно») и статьи, помещенной в сборнике «Романисты-натуралисты», Золя написал еще несколько статей о творчестве братьев: об их романе «Госпожа Жервезе», о драматургии Гонкуров, о романе Э. де Гонкур «Братья Земганно», о его книге «Дом художника». Над гробом Э. де Гонкур Золя произнес проникновенную речь (1896).