Собрание сочинений. Т.26. Из сборников: «Поход», «Новый поход», «Истина шествует», «Смесь». Письма

Когда же оркестр смолк, прерванный грохотом орудий, когда карнавал умер и растерявшиеся маски вдруг увидели, что за окном встает холодное хмурое утро, — представляю, с какой тоскою сжались их сердца. Ушли безвозвратно веселые дни маскарада, предстояло возвращение к добропорядочной жизни. Содрогнулись бедняжки женщины, и мужчины все побелели.

То был последний день тех добрых старых дней.

Они забыли, как все это кончилось. Пляска продолжалась — Империя по-прежнему кружилась в котильоне.

При Вёрте под пулями пруссаков пали первые французские солдаты. Бедняги опоздали встать в общий круг, и смерть швырнула их под стол, на смрадные отбросы от двадцати подобных Вёрту оргий. И это тоже один из добрых старых дней, господа с короткой памятью!

А Седан, помните ли вы о нем? Нет, его стерли из вашей памяти непристойность бульварных театров, оживление в Булонском лесу и радость при виде вернувшихся жандармов. Но он ваш по нраву. Седан — плод вашего веселья. Ударом в тамтамы он оборвал оркестр. Седан — последняя гримаса мертвецки пьяного карнавала.

И если когда-нибудь один из соседних народов будет предан своим самодержцем, скажите с грустной убежденностью:

— Совсем как в добрые старые времена.

ФРАНЦУЗСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ В КНИГЕ ТЭНА © Печатается по переводу, опубликованному в журнале «Вестник Европы», в майской книжке 1878 г

I

Предпринятое Тэном обширное сочинение под заглавием «Происхождение современной Франции» должно состоять из трех отдельных частей. В предисловии к первому тому, изданному два года тому назад, он изложил в немногих строках весь свой план: «Старый порядок, революция, новый порядок — я постараюсь с точностью описать эти три различных порядка. Решаюсь заявить здесь, что у меня нет другой цели: да позволено будет историку действовать как натуралисту; я относился к моему предмету, как натуралист к метаморфозам насекомого». Итак, метаморфоза французского общества представляет для Тэна три фазиса: прошлое, кризис и настоящее. Отсюда в его голове родилась мысль, что он должен написать три тома и издавать их через два года каждый. Когда вышел первый том, посвященный изучению «старого порядка», я говорил о нем в одном из моих писем. В настоящее время в продаже появился новый том, и я считаю нужным посвятить ему такую же особую статью, потому что это даст мне возможность высказать окончательное суждение об интересной личности Тэна.

Во-первых, историку не удалось остаться в границах, предначертанных им себе. Если ему достаточно было одного тома, чтобы изучить старый порядок накануне восемьдесят девятого года, то ему понадобятся два тома для изучения революции. Это он и говорит в своем настоящем предисловии: «Этот второй том „Происхождения современной Франции“ будет состоять из двух частей. Народные мятежи и законы Учредительного собрания ниспровергают в конце концов во Франции всякое правительство, — вот содержание первой части второго тома. Вокруг крайней доктрины группируется партия, захватывает власть и пользуется ею согласно своей доктрине, — вот содержание второй части». И тут Тэн сознается, что ему нужен был бы и третий том для критики источников; но он не решился так расширить свой труд из боязни, как бы общая идея его не затерялась в массе фактов.