Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности

КАК ВОРОБЕЙ ПОМОГАЛ МУЖИКУ МОЛОТИТЬ

«Урожай у тебя, мужичок,
Уродился на славу и в срок.
Чик-чирик! Если хочешь, тебе
Помогу я на молотьбе.

Чик-чирик, чик-чирик, чив-чив-чив,

Ты ведь знаешь, что я не ленив,
Что во всем дорогому дружку
Я готов помогать на току.

Хлеб твой, вижу, и вправду хорош,

А почем ты его продаешь?
А на вкус хорошо ли зерно?
Разреши-ка склевать мне одно!»

Рассмеялся крестьянин: «Ты плут,

Знай суешься, куда не зовут.
Вот задену цепом тебя… Кыш!
Да не бойся – шучу я, глупыш!

Не зевай, налетай, воробей,

Молоти своим клювом живей,
Поплотнее свой зоб набивай,
Помогай убирать урожай!»

<1874>

СОЛОВЕЙ

Гуляю по тропке в зеленом лесу
И слушаю птичье пенье.
Вверху – на ветвях и в оврагах – внизу —
Все птахи и пташки щебечут в лесу.
Мне радостно слушать их пенье.

Вдруг звучно защелкал, запел соловей,

И тишь воцарилась такая!..
Когда зазвенят эти трели в листве,
Цветы перестанут качаться в траве
И птицы замрут, умолкая.

Я дальше иду, и руладой шальной

Меня соловей провожает,
Люблю проходить я по чаще лесной,
Когда, разливаясь в листве, как шальной,
Меня соловей провожает.

<1884>

ПЕСНЯ ЛАСТОЧКИ

Песенки давнишней, песенки давнишней
Мне забыть не суждено.
Детство золотое, детство золотое,
        Где оно?

Ласточка-певунья, ласточка-певунья

Щебетала у ручья.
Песенку касатки, песенку касатки
        Помню я:

«Осенью видала – к югу улетала:

Были полны закрома.
С юга прилетела, снова поглядела:
        Нету ни зерна».

Слушай голос детства, слушай голос детства —

Он тебе, как мудрый друг,
Ясно растолкует песенку лесную
        И язык пичуг.

Как найти мне снова милый край былого?

Как – хотя бы в сладком сне —
В милое былое, в детство золотое
        Возвратиться мне?

Грело солнце мая ласково, когда я

Уходил из этих мест.
Почему же ныне холод и унынье
        Вижу я окрест?

Ласточка вернется, нива всколыхнется,

Будут полны закрома.
Но в опустошенном сердце отрешенном
        Навсегда зима.

Не вернут касатки, не вернут касатки

Радости моей былой.
И поют, как прежде, и поют, как прежде,
        В стороне родной:

«Осенью видала – к югу улетала:

Были полны закрома.
С юга прилетела, снова поглядела:
Нету ни зерна».

Адо Гренцштейн-Пирикиви

НА ЧУЖБИНЕ