Собрание сочинений. Т. 5

Прямо живая перина на камнях шевелилась!

Отошел он в сторонку, выбрал среди груды ящиков укромное местечко и пристроил свои снасти. Засыпал их сплошь пшеницей, притаился за ящиком и застыл.

А голуби по краям пшеничной дорожки ходят, лениво лапками разгребают, никакого им дела до Володиной ловушки нет. Вся набережная в зернах, ешь, не хочу…

Володя ждал-ждал… Грузчики стали на обед расходиться.

Совсем он разочаровался, хотел было и силки свои смотать. Видит, стоит в стороне симпатичный босяк и на него смотрит.

Подошел поближе, сел наземь, взрезал арбуз и ломтик Володе дал.

А потом разговорился, посмотрел на Володины силки и засвистал. Кто же так голубей ловит? Это способ устарелый!..

Конечно, Володя зашевелился, какие такие еще способы есть? Босяк подумал, спросил брата, один ли он тут.

Узнал, что дедушка в конторе за эстакадой, и свой секрет Володе с глазу на глаз открыл: надо в небольшие детские башмаки, лучше всего в желтые — этот цвет голуби обожают — насыпать зерна. Голубь в башмак голову сунет и наестся до того, что зоб у него колбасой распухнет, так в башмаке и застрянет.

Тут его и бери голыми руками. Хочешь, говорит, попробуем… Твои башмаки в самый раз подходящие.

Володя разулся, доверчив он был, как божья коровка, да и новый способ заинтересовал.

Босяк сунул башмаки под мышку, хлопнул по ним ладонью и ушел за ящик, приказав брату сидеть тихо-тихо, пока он ему не свистнет…

Он так и просидел с полчаса. А потом ноги затекли, и стали его черные мысли мучить.

Вскочил он, бросился за ящик.

Туда-сюда: ни босяка, ни башмаков. Только голуби под ногами переваливаются-урчат… Возьми голой рукой.

И вот так, всхлипывая, — к дедушке в склад он и носа показать не решился, — босой, через весь город, с носками в руке, добрался он домой на Греческую улицу…

Помню очень хорошо: прослушал я Володин рассказ серьезно-пресерьезно, ведь дал слово…

Но когда он под конец стал свои босые пальцы рассматривать и опять захныкал, я не выдержал: убежал в переднюю, сунул нос в дедушкино пальто и до того хохотал, что у меня пуговица на курточке отскочила.

За обедом я на бедного Володю и глаз не поднимал. Вспомню, что голуби «желтый цвет обожают», так суп у меня в горле и заклокочет… Бабушка, помню, даже обиделась:

— Был в доме один сумасшедший, а теперь и второй завелся. Поди-поди из-за стола, если не умеешь сидеть прилично!

Обрадовался я страшно, выскочил пулей и весь порог супом забрызгал.

Потому что, когда тебя смех на части разрывает, в такую минуту и капли супа не проглотишь.

<Не позже 1932>

РАЗГОВОР НА ПОЛКЕ В КУКОЛЬНОЙ КЛИНИКЕ *

I

1-я кукла. У вас что такое, голубушка? Что-нибудь внутреннее?

2-я кукла. У меня наружное: глаза не закрываются. Ужасно неудобно! Всю ночь напролет я не смыкаю глаз и…

Паяц с оторванной ногой. — «Напролет, напролет…» И все врет! Лысая ты, прическа отклеилась, нечего на глаза сваливать.

2-я кукла. Хулиган! Мопса домашнего дразнил, а мопс ему ногу оторвал и неизвестно куда засунул… Здешний хозяин говорит, что тебя и чинить не стоит, матерьяла на тебя жалко… Это я лысая?!

Паяц. А ну встань…

1-я кукла. Ну зачем вы с ним спорите? Эти мальчишки пренесносные создания… Брат моей Нелли, которая меня любит больше, чем свою бабушку… Нагните-ка ко мне, пожалуйста, ушко… Представьте себе, распорол мне живот, высыпал все опилки и посадил туда… живую мышь!

2-я кукла. Ай! Как же вы могли выдержать?!

1-я кукла. Я и не выдержала… Ужасно щекотно! Упала с дивана на пол… Голова треснула, живот пустой, можете себе представить, в каком меня виде сюда привезли. Да еще дождь шел, едва автомобиль нашли.

Паяц. Автомобиль! В метро во втором классе привезли, знаем мы вас. Вы бы, чем зря болтать, муху у меня с глаза согнали, руки у меня вывихнуты, сам не могу…

1-я кукла. На-хал!

2-я кукла. Да ты понимаешь ли, с кем ты имеешь честь лежать рядом?

Паяц. Хо! Честь… Опилки да пакля. Я хоть ватой набит и то не ломаюсь. Одна лысая, другая без живота… Общество!

1-я кукла. Давайте ваше ухо… Вы слышите? Подтолкните его слева, а я… справа.

2-я кукла. Толкнула!

1-я кукла. И я толкнула!

2-я кукла. Еще толкнула!..

1-я кукла. И я… еще… толкнула!

Паяц(слетает с полки на пол). — Уй-юй! Сбросили!.. Хозяин!.. А вот и наплевать, на полу еще лучше. И я мягкий, ничуть не разбился. Ага!

II

Мишка. Не понимаю. Была у меня ниже спинки бархатная зеленая заплатка. Пусть бы и была. Нет, принесли сюда, чтоб меня настоящим плюшевым бобриком подшить.

Ослик. И очень хорошо! Будешь со всех сторон красавец. А вот мне, Миша, совсем плохо… Все на меня мальчик верхом садился. Толстяк мальчик! Уж я крепился, крепился, пока все четыре ноги не подломились. Не знаю, как они меня тут и починят.

Мишка. Починят, не бойся. По железному прутику тебе в каждую ногу вставят. Не принцесса же ты гуттаперчевая.