Собрание сочинений. Т.5. Буря. Рассказы

— Вот это уж будет неправильно, товарищ Сникер. За четыре военных года ты вырос, сейчас у тебя совсем иной размах. Зачем же пренебрегать таким богатым опытом, который ты приобрел? Нет, нет, сегодня ты должен взвалить на плечи ношу потяжелее, чем до войны. Ты хочешь самостоятельной работы, чтобы за все отвечать самому и изо дня в день видеть результаты своего труда? Отлично, товарищ Сникер, у нас есть кое-что подходящее. Заводу «Новая коммуна» нужен директор. Нынешний директор болтун и торгаш, много обещает, но мало делает. Нарком давно просит рекомендовать подходящего человека. Мы больше не можем оставлять такое важное предприятие в ненадежных руках. Как ты посмотришь на это предложение?

— «Новая коммуна» — одно из крупнейших предприятий в Латвии. Справлюсь ли я? Специальных знаний у меня ведь нет.

— Ты коммунист. Доверие партии и помощь Центрального Комитета будут тебе обеспечены во всякое время. Согласен?

— Постараюсь работать так, чтобы оправдать доверие партии, — взволнованно ответил Ояр.

— Желаю успехов, товарищ Сникер. — Секретарь пожал ему руку. — Сегодня же поговорю с наркомом. Возможно, что завтра будет готов приказ о твоем назначении. А за Лиепаю не беспокойся: мы ее тоже не оставим без кадров. Между прочим, на «Новой коммуне» ты найдешь кое-кого из старых знакомых.

Вечером Ояр зашел в ЦК комсомола за Рутой, которая тоже ходила туда поговорить о дальнейшей работе. Оттуда они пошли в столовую и за ужином рассказали друг другу о своих делах.

— Меня посылают комсоргом в среднюю школу, — сказала Рута. — В ту самую, где я училась. Многие учителя прежние, только директор новый. Айя собирается взять меня к себе вторым секретарем, но мне хочется испробовать свои силы на самостоятельной работе. И потом, правда, Ояр, школа сейчас очень серьезный участок. Многие начали учиться в годы оккупации, — какие вредные влияния испытали они за это время… Здесь тоже воевать придется — и очень упорно. А какое это благородное дело — воспитывать настоящую советскую молодежь!

— Испробовать силы на самостоятельной работе… — улыбнулся Ояр. — Мы с тобой одними словами разговариваем сегодня.

— И ты тоже так? — Рута радостно посмотрела ему в глаза.

— На «Новую коммуну» директором посылают… Почти тысяча рабочих, производственная программа — десять миллионов рублей. Но — трудно! Два цеха совершенно разрушены, в одном не осталось никаких станков. Интересная ведь работа?

— Даю голову на отсечение — через полгода цеха будут работать, а годовая программа будет выполнена к седьмому ноября.

— Ну, право… почему ты так рассуждаешь?

— Потому что ЦК партии посылает тебя туда директором. И уж если ты захочешь чего добиться — обязательно добьешься.

— Товарищ Залите, меня смущает такая оценка. Не всегда мне удавалось это…

— Например?

Ояр долго глядел в глаза Руте, затем, будто собравшись с силами, тяжело вздохнул и сказал:

— Сколько лет думал я о том, что ты будешь моей женой, а вот до сих пор не мог этого добиться. Почему? Потому что я разиня.

Рута покраснела.

— Как так разиня?

— Один раз я прозевал тебя, дождался того, что какой-то Чунда утащил тебя из-под носа. Если продолжать в том же духе, это может повториться снова.

— Этого не случится.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что теперь ты не прозеваешь, и второй раз утащить меня — пользуюсь твоим выражением — не удастся. Ты действительно думаешь, что я могу быть такой легкомысленной и… потерять тебя? Тебя, Ояр… За одни эти слова тебя следовало бы отколотить, но что поделаешь, у меня слишком мягкое сердце.

— У тебя, Рута, хорошее сердце. Если бы мы были не в столовой, я бы прижался головой к твоей груди, чтобы послушать, как оно бьется…

Через две недели они поженились. И опять все старые друзья собрались вместе в квартире Ояра и Руты. Петер Спаре и Аустра праздновали в этот день точно такое же событие и захотели было устроить общий «свадебный бал» у себя, но инициатива принадлежала Ояру, и им пришлось уступить.

Были здесь Мара с Жубуром; он только что демобилизовался и уже начал работать управляющим одного треста. Были и Айя с Юрисом Рубенисом, который в ближайшее время должен был направиться со своими разведчиками в один из уездов, очистить леса от бандитов.

— Последнее слово в этой войне досталось произнести мне, — с гордостью повторял он.

Пришел и подполковник Аугуст Закис. Он собирался вскоре ехать в Москву, в Военную академию. Аустра работала в городском исполкоме и осенью думала вместе с мужем поступить в университет.

Но самым почетным гостем был здесь председатель волостного исполкома Индрик Закис.

3

Дойдя до знакомого дома на улице Пярну, Имант Селис остановился и с любопытством огляделся. Пока он шел по городу, его поношенный, собранный с бору да с сосенки костюм привлекал внимание всех прохожих. Но Имант не замечал ни сочувственных, ни насмешливых взглядов — сейчас его ничуть не интересовало, какое впечатление производит он на незнакомых людей.