Собрание сочинений. Том 1

Ее вновь переписывал от руки, -

Раньше не доходили руки.

(Как у нашего Быкова в сорок пятом

Всё были заняты автоматом.)

Начинает подробности объяснять,

Словно речь о неведомом, непохожем,

Хотя мы-то как раз - можем понять.

Мы-то как раз можем...

МАТЕРИ БОРИСА ГОРБАТОВА

Даже не поверилось сначала:

Моряки, одесские ребята,

Стоя у Хайфонского причала,

Красят теплоход "Борис Горбатов".

Я давно не виделся

с Борисом.

Говорят: здоров, всей грудью дышит,

Ходит быстро. Жалко только - писем

Нам, своим товарищам, не пишет.

У него хорошая работа,

Он всегда любил ее такую,

Только перебрался из пехоты

На другую службу, на морскую.

Мама, сын Ваш ходит где-то в море

Что Вы живы, может быть, не зная,

Мама, сядьте, напишите Боре,

Пусть в ответ хотя бы просигналит.

Ну, а если сам Вас не услышит,

Где-нибудь с короткого привала

Капитан Вам за него напишет,

Так оно и на войне бывало...

ТОВАРИЩУ ТО ХЫУ,

КОТОРЫЙ ПЕРЕВЕЛ "ЖДИ МЕНЯ"

Я знаю, здесь мои стихи живут

В прекрасном Вашем переводе.

И будут жить, покуда жены ждут

Тех, кто в походе.

Уж четверть века пушки бьют и бьют!

И вдовы на могилы ходят,

И, ждя живых, мои стихи живут

В прекрасном Вашем переводе.

Скорей бы наступил тот год

На длительном пути к свободе,

Когда стихи, как люди, свой поход

Закончат в Вашем переводе.

Пусть в этот день, когда уже не ждут

С войны людей и - тишина в природе,

Мои стихи, легко вздохнув, умрут

В прекрасном Вашем переводе.

* * *

...Не пишется проза, не пишется,

И, словно забытые сны,

Все рифмы какие-то слышатся,

Оттуда, из нашей войны.

Прожектор, по памяти шарящий,

Как будто мне хочет помочь -

Рифмует "товарищ" с "пожарищем"

Всю эту бессонную ночь...

1970-1971

Вьетнам- Москва

---------

* * *

Умирают друзья, умирают...

Из разжатых ладоней твоих

Как последний кусок забирают,

Что вчера еще был - на двоих.

Все пустей впереди, все свободней,

Все слышнее, как мины там рвут,

То, что люди то волей господней,

То запущенным раком зовут...

1970

* * *

Ненужные воспоминания *

Придут, когда их не зовут,

Как лишние переиздания

Книг, без которых - проживут!

Всем весом, всею грудой пыльною

Налягут так, что, чуть дыша,

Вдруг заскрипит и - даже сильная -

Прогнется, как доска, душа.

1970

* * *

Бывает, слово "ненавижу" *

Звучит слабей, чем "не увижу".

Не взрыв, не выстрел, не гроза

А белые, как смерть, глаза

И белый голос: не увижу.

Как в камень вмерзшая слеза.

1970

РАЗВЕДКА

Светлой памяти Георгия Добровольского,

Владислава Волкова, Виктора Пацаева

Начинена огнем земля;

Не оступись, не хрустни веткой -

Вперед, за минные поля

Уходит пешая разведка.

Все пригнано, чтоб не греметь,

И приготовлено для боя,

И орденов своих с собою

Им не положено иметь.

И как последнее прости -

На жданный и нежданный случай

Им сказано: пора идти.

Чем проще сказано - тем лучше.

А после - ждут и в тишину

Глядят за черный край передний,

Уже не в первый за войну,

Но может статься - что в последний...

..............................................

...............................................

Все по-другому, все не так,

Но есть в их гибели такое,

Что вновь та жизнь перед тобою -

Ее закон, ее устав,

Ее бессмертная пехота,

Ее бессонная забота, -

Над прахом головы склонив,

Вновь думать, кто же вместо них?

Наверно, в космосе есть тоже

Непрекращаемость атак.

Все остальное - непохоже,

А это - так.

Наверно, так...

1971

* * *

Сколько б ни придумывал фамилий

Мертвым из моих военных книг,

Все равно их в жизни хоронили.

Кто-то ищет каждого из них.

Женщина из Тулы ищет брата,

Без вести пропавшего в Крыму.

Видел ли я сам того солдата

В час, когда явилась смерть к нему?

И в письме из Старого Оскола,

То же имя вычитав из книг,

Детскою рукою пишет школа -

Не ее ли это ученик?

Инвалид войны из той же роты

По приметам друга узнает, -

Если сохранилось его фото,

Просит переснять.

И деньги шлет.

А в четвертом, кратком, из Тагила,

Просят только верный адрес дать:

Сын к отцу желает на могилу,

Не успев при жизни повидать...

Взял я русское простое имя,

Первое из вспомнившихся мне,

Но оно закопано с другими

Слишком много раз на той войне.

На одну фамилию - четыре

Голоса людских отозвалось...

Видно, чтобы люди жили в мире,

Нам дороже всех платить пришлось!

Получаю письма... получаю...

Снова, виноватый без вины,

На запросы близких отвечаю

Двадцать лет, -

как политрук с войны...

1971

* * *

Тот самый длинный день в году

С его безоблачной погодой

Нам выдал общую беду

На всех, на все четыре года.

Она такой вдавила след

И стольких наземь положила,

Что двадцать лет и тридцать лет

Живым не верится, что живы.

А к мертвым, выправив билет,

Все едет кто-нибудь из близких,

И время добавляет в списки

Еще кого-то, кого нет...

И ставит,

ставит

обелиски.

1971

* * *

Навеки врублен в память поколений

Тот год в крови,

Тот снег

И та страна,

Которой даже мысль была странна -

Что можно перед кем-то - на колени.

Страна, где жил

И где не умер Ленин.

Хоть помним и другие имена,

И в чем - заслуга их,

И в чем - вина.

1971

* * *

Преуменьшающий беду,

Чью тяжесть сам он понимает,

По чуть схватившемуся льду -

Бегущего напоминает.