Собрание сочинений. Том 1. Второе распятие Христа. Антихрист. Пьесы и рассказы (1901-1917)

Ванда (тихо). Я слышала вторую часть.

Арнольд (с чувством). Вы создали великое произведение, профессор.

Гедин. После этой симфонии можно сжечь всё, что я писал до сих пор.

Карл (улыбаясь). Ну, весь ты в этих словах!

Гедин (сурово). Да, да, сжечь… Всё до последнего лоскутка.

Карл. Беда с этими героями.

Гедин (торжественно). Только теперь я понял всё!

Арнольд (с энтузиазмом). Это будет первое откровение новой жизни.

Кричит кукушка.

Ванда (у окна). Сколько я проживу лет? (Считает.) Раз, два, три…

Гедин. Мне осталось, может быть, самое трудное, но оно уже звучит в моей душе.

Ванда. Я проживу три года. (Нервно смеётся.)

Арнольд. А я одиннадцать.

Карл (к Эдгару). Ты задумал нечто колоссальное.

Гедин (говорит, как бы не видя никого перед собой). Я хочу показать миру смерть. Во всём безумном её величии. Я хочу пропеть гимн вечной смерти. Её никто не знает, как я. Я слышу её страстные поцелуи. Они обжигают, как лёд. Смерть звучит во всём. Прислушайся. Листья шелестят… жужжат пчёлы… Детский смех… Везде она. В небесной синеве, в цветах, в людях, в море… Во всём, что дышит и радуется. Бездонный, безбрежный океан звуков. Прислушайся… Всё поёт вокруг нас… Каждый атом дрожит как струна. Миллионы голосов. Подымись над миром. Ты услышишь: эти голоса сольются в великую симфонию смерти. Вселенная – грандиозный оркестр, восставший из хаоса с единою вечною целью – сыграть симфонию смерти.

Карл хочет что-то сказать, Арнольд удерживает его.

(Совершенно забыв окружающих.) Раньше я слышал лишь отдельные смутные звуки. Ловил их. Искал их. Писал бессильные подделки. Вся симфония ускользала. Дразнила, манила. Звучала где-то совсем близко. Я ждал терпеливо. Ждал, изнывая от нетерпения. Когда же?! Когда же?! И вот внезапно в моей душе прозвучала Вечность. Я узнал. Я боялся верить тому, что слышу. Не разрозненные голоса, не чудовищный хаос – гармонию, законченную, как мир, услышал я… Это пели белые яблони, ночные звёзды, морской прибой… И земля и небо… Всё растворилось и стало песнью, и эта победная песнь прозвучала в моей душе. (Тихо.) Я слышал, и чудилось мне, что там, в беспредельных пространствах, эти звуки застывают неподвижно; становятся видимы для глаз… образ вечной смерти встаёт… (Приходя в себя.) Карл… Да, ты принёс свой вальс, спасибо, друг… Я действительно устал…

Карл (машет рукой). Ну, что там вальс… Эдгар, Эдгар!.. Ты гений… но не понимаю я… Вот сад цветёт. Птички поют. Где же тут симфония смерти? (В сильном волнении, не находя слов.) Благоухание… Сам говорит – детский смех… Живёт всё… ликует… Я не понимаю… Я не понимаю…

Гедин. Да-да, Карл… я знаю… знаю…

Карл (от волнения совершенно не зная, что сказать). А птички, птички, я тебя спрашиваю…

Арнольд (подходит к профессору). А потом?

Гедин (пристально смотрит на него). Это всё.

Арнольд. Человечество услышит симфонию, а потом?..

Гедин (медленно). Когда прозвучит последний гимн смерти… Она воцарится безраздельно… Она будет – всё!

Арнольд (тихо). Я понимаю.

Пауза.

Девочка (из-за окна). Фиалок не надо ли?

Ванда (нервно). Давай, давай.

Подходит к окну и берёт большой букет фиалок. Все смотрят на неё.

Гедин. Как твоё здоровье, Ванда?

Ванда. Здоровье?.. Да я и забыла… Давно всё прошло.

Гедин. У тебя цветущий вид. (Пристально смотрит на неё.)

Ванда. Ты что?

Гедин. Мне показалось, у тебя румянец.

Ванда (с нервным смехом). Не полагается?

Арнольд. Госпожа профессорша не хочет стариться.

Гедин. В самом деле?

Ванда (смеётся). Да, я ещё хочу пожить.

Гедин. Ты, может быть, по крайней мере, не откажешься поухаживать за стариком?

Ванда (молча рассматривает букет).

Гедин. Простите… я пойду работать…

Идёт к двери.

Ванда (смеётся). Эдгар, Эдгар!..

Гедин (останавливается и с удивлением смотрит на неё).

Ванда (продолжая смеяться). Держи! (Бросает ему букет.)

Букет ударяется о плечо Гедина и падает на пол.

Ванда (серьёзно). Не поймал…

Гедин молча уходит. Неловкое молчание.

Карл. Вы согласны, господин Реллинг, с профессором?

Арнольд. Ни с одним словом… Но профессор имеет право так говорить.