Собрание сочинений, том 15

Двумя главными экспортными рынками, которыми Англии и Франции приходится ограничиваться, являются Соединенные Штаты и Южная Россия. Что касается этой последней страны, то известия об урожае носят самый противоречивый характер. С одной стороны, утверждают, что урожай весьма обилен; с другой стороны, говорят, что проливные дожди и наводнения повредили урожаю во всех частях империи, что хлебные поля южных провинций подверглись большим опустошениям саранчой — бич, который впервые появился в Бессарабии и опустошительное действие которого власти напрасно старались ограничить определенным районом, окружая этот район армией в 20000 человек. Действительные размеры этого бедствия, конечно, нельзя точно определить, но во всяком случае оно ускорит процесс повышения продовольственных цен. Некоторые лондонские газеты высказывают предположение, что действие, которое обычно оказывает на денежный рынок утечка золота, непосредственно связанная с большим и внезапным импортом зерна, может быть уравновешено поступлением золота из Австралии. Ничто не может быть нелепее этого предположения. Мы были свидетелями того, как во время кризиса 1857 г. золотой запас сократился до размеров меньших, чем когда-либо в подобные периоды до открытия Австралии и Калифорнии. Ранее я доказывал на основании неопровержимых фактов и цифр, что необычайно большой импорт золота в Англию, наблюдавшийся после 1851 г., более чем нейтрализовался необычайно большим экспортом золота. Кроме того, следует отметить тот факт, что после 1857 г. золотой запас Английского банка не только не превысил средних размеров, но все время шел на убыль. В то время как в августе 1858 г. он достигал 17654506 ф. ст., в августе 1859 г. он уменьшился до 16877255 ф. ст., а в августе 1860 г. — до 15680840 фунтов стерлингов. Если утечка золота еще не наступила, то это явление можно объяснить тем обстоятельством, что перспектива неурожая только теперь начинает оказывать свое влияние, в то время как процентная ставка была до сих пор в Лондоне выше, чем на прочих главных биржах европейского континента, то есть в Амстердаме, Франкфурте, Гамбурге и Париже.

Континентальная Европа представляет в настоящий момент весьма странное зрелище. Франция, как известно, испытывает тяжелые финансовые затруднения, но, тем не менее, она вооружается в столь гигантских масштабах и с такой неутомимой энергией, как если бы она владела лампой Аладина. Австрия на краю банкротства, но теми или иными путями она находит средства на содержание огромной армии и на снабжение четырехугольника своих крепостей нарезными пушками. А Россия, где все финансовые операции правительства кончились неудачей, где говорят о национальном банкротстве как о вероятном событии, где армия ропщет из-за невыплаты жалованья и где даже верность императорской гвардии подвергается суровому испытанию, так как жалованье гвардейцам не выплачивалось в течение последних пяти месяцев, — Россия, тем не менее, отправляет массу войск к Черному морю и держит в Николаеве наготове 200 кораблей для отправки войск в Турцию. Неспособность русского правительства разрешить проблему крепостного права, финансовую проблему, а также новое обострение польского вопроса, по-видимому, побуждают его стремиться к войне как к последнему средству усыпления нации. Поэтому жалобы, раздающиеся во всех частях империи и во всех слоях русского общества, заглушаются по приказу правительства фанатическими криками об отмщении за обиды бедных попираемых христиан Турции. Изо дня в день русская пресса изобилует иллюстрациями и доказательствами необходимости интервенции в Турции. Следующее извлечение из «Инвалида» может служить хорошим образчиком[105]:

«Этот вопрос долго еще будет предметом суждения всех европейских газет. Нельзя не говорить о нем, потому что он один обратил теперь на себя внимание всей Европы. Только равнодушным ко всему человечеству читателям может он надоесть. Мы же не только обязаны представлять ежедневно его подробности нашим читателям, но и излагать как прошедшие события, так и будущие случайности, чтобы общественное мнение видело, какие средства принимаются и должны быть приняты к прекращению этого неестественного положения дел, составляющего стыд нашего века и цивилизации.