Собрание сочинений.Том 2

В общем, психика моя приняла окончательное решение после того, как Даша отказалась разменяться с матерью, предав, наконец, любовь к мужу ради слепой привязанности к старой ведьме. Решение я принял справедливое: убить сначалу жену, потом главную виновницу нашего несчастья Полежаеву, бывшую директоршу тира в парке культуры, и последнюю пулю пустить лично себе в сердце.

Если бы я был трезвый, то все было бы в порядке. А так я, вернувшись домой, пошумел, бросал жене обвинения – поводов хватало для ревности, а остальное рассказывать нечего.

Надо было мне дождаться тещи, а тогда уж зачинать расправу. Поспешил я в помрачении сердца и ума, и вот – истинная убийца сидит в первом ряду, словно член политбюро на концерте Райкина, а я последнее слово говорю.

Хочу честно заявить, что если вы меня не приговорите к смерти, то из лагеря я тут же убегу и такую казнь устрою Полежаевой, что весь социалистический лагерь очумеет от удивления. Она разбила две жизни любивших друг друга людей, а меня изуродовала морально к тому же. На ваш приговор мне наплевать, потому что самое страшное наказание для меня позади. Раз твоя теща сумела тебя обезоружить, значит, ты не достоин более носить звание человека и члена общества охотников.

И смеяться тут, граждане судьи и товарищи зрители, не над чем. Тут, извините за выражение, плакать надо и даже выть… Выть…

ПРАВДА ДЛЯ МАРСИАН

Утекшев признан виновным в том, что он на протяжении ряда лет систематически занимался спекулятивной деятельностью, скупая и переправляя мотоциклы и автомобили.

Последнее слово подсудимого Утекшева

Граждане судьи, поскольку вы отмели мое желание вести суд за закрытой дверью, так как я желаю говорить интимные вещи о нашем государстве и советской власти, то мне придется говорить открыто. А иначе, как вы поймете причину моей так называемой деятельности? То есть я не сомневаюсь, что она известна вам не хуже, чем мне, но в протоколе-то нужно правду отобразить. Непременно правду. Почему? А потому что для историков это необходимо в светлом будущем и еще за ним подальше. Или вдруг заявятся к нам в Ригу личности с другой планеты и решат познакомиться с тем, как при социализме судят людей, чтобы наш опыт перенести в космос. Что же они обнаружат в протоколах судебных заседаний? Как они увяжут слова прокуроров, что нету у нас в стране социальных причин для спекуляции, проституции, изнасилований при исполнении служебных обязанностей – это случилось с техником-смотрителем ЖЭКа Пасиной, – растрат и так далее вплоть до подделывания денег? В общем, я решил говорить для историков и инопланетян только правду. Увязать решил свое преступление с тем, что его породило, хотя, конечно, мог я устоять морально, имея большую силу воли, так как уважаю Павку Корчагина с детства и даже бросил в тюрьме грызть ногти на ногах и курить.

Я, можно сказать, начал снабжать автомобилями население нашей области и некоторых союзных республик задолго до постройки завода-гиганта в городе Тольятти. Ведь после войны «Победу» спокойно можно было купить из-за отсутствия у людей, оглушенных ужасом войны и культа личности, интересов к передвижениям по дорогам. Чего передвигаться, так сказать, если тебя в любой момент могут взять и передвинуть куда следует?… Но потом приостыли люди от страха, прибарахляться начали, бурная тяга к мещанству появилась, и тетка покойная – чтоб ей корячиться на том свете – совет мне дала не проморгать момента.

Денег у нас с войны скопилось больше миллиона, поскольку, имея один всего глаз – другой соседом выбит в тридцать седьмом году, – мы у эвакуированных за молоко, сметану и масло меняли ценности, а потом продавали их в Грузию и Ташкент. Но тут Сталин реформой по нам вдарил. Все почти пропало к чертям. Тетка и говорит:

– «Победы» скупать новые надо. Через пару лет они в десять раз вырастут в цене. К мотоциклам приглядись тро фейным. Помни мое слово: как погонимся за заграницей, так и навар появится на разные товары, которых советской нашей власти, будь она проклята, вечно будет не хватать.

С того и началось. Машин на себя накупили и на родичей в деревне по доверенностям. Права была тетка, Царство ей Небесное, – начали расти машины в цене, а купить их становилось все трудней.

К тому дню, когда страна наша завод-гигант вымахала в Тольятти, мы уже порядком с женой разбогатели на продаже «Волг» жителям Кавказа и хлопководам с пастухами Средней Азии. Можно было спокойно дом в Сочи купить и загорать себе до самого крематория. Но не тут-то было. Я же не так просто обделывал дела. Я был и с ГАИ связан по рукам и ногам, и с ОБХСС, и еще кое с кем, кого лучше тут не затрагивать.

– Нет уж, – говорят, – мы с тобой повязаны, мы тебе доверяем, и давай продолжай свое дело…