Собрание сочинений. Том 2

Отец, мы видимся все реже-реже,
в годок — разок.
А Каспий усыхает в побережье
и скоро станет —
как сухой морской конек.
Ты дал мне жизнь.
Теперь спасаешь Каспий,
как я бы заболел когда-нибудь.
Всплывают рыбы
с глазками как капсюль.
Наверное,
возможное лекарство —
в них воды Севера
вдохнуть!
Но как помочь земле,
не погубивши реки?
Глядит предсмертный лес, ответчик и истец.
Ответственность лежит на тихом человеке.
И воды будут жить, пока ты жив, отец.
И все мои конфликтовые смуты —
«конфликт на час»
пред этой, папа,
тихою минутой,
которой ты измучился сейчас.
Поможешь маме вытирать тарелки...
Сам думаешь: а) море на мели,
б) повернувшись, северные реки
изменят вдруг вращение
Земли?
в) как бы древних льдов не растопили...
Тогда вопрос:
не «сколько ангелов на конце иголки?», но —
«сколько человечества уместится
на шпиле
Эмпайр Билдинг
и Останкино?»
1973

* * *

В скольженье юзом — специфичность.
Но все-таки я повернул.
На полной скорости вцепившись
не в руль — а в абсолютный нуль.
И мне навстречу из Калуги
летели в отблеске луны
в рули вцепившиеся люди —
как в абсолютные нули.
1974

* * *

Расчищу Твои снегопады,
дорожку пробью к гаражу.
По белоцерковному саду
машину свою вывожу.
Тебя соскребаю с асфальта,
весь полон минутою той,
когда Ты повалишься свято
меня засорять чистотой.
Такое покойное поле —
как если чернилами строк
я ночью бумагу заполню,
а утром он — белый, листок.
Но к черту веселой лопатой
счищаю Твою чистоту,
чтоб было Тебе не повадно
вторгаться в ту жизнь, что веду.
Не нужно чужого мне Бога,
я праздную темный мятеж.
Черна и просторна дорога,
свободная от небес!
Мой путь все вольней и дурнее.
Упрямо мое ремесло...
Приеду — остолбенею —
все снова Тобою бело.
1975

ДАМА ТРЕФ

Опера-детектив

Пролог и I-е действие

Шесть церквей повычищали под метелку.
Шесть овчарок повели по алтарям.
Сколько?
Сколько?
Сколько?
Весь урон не сосчитать колоколам.
Сколько, сколько, сколько
разворовано веков по простоте?
Скорбно вместо Сергия и Ольги
ставим свечи мы безликой пустоте.
«Всем, всем — колокольни-балаболки! —
Воры взяты и суду дают ответ».
— Сколько?
Сколько?
Сколько?
— Шесть, семь, восемь лет.
Все иконы по местам вернулись, найдены,
кто в киот, кто в красный угол, кто в ларец.
Лишь одна не вернулась —
Богоматерь
Утешительница Сердец.
ОБЪЯВЛЯЕТСЯ ВСЕСОЮЗНЫЙ РОЗЫСК:
«Богоматерь Утешительница Сердец.
Лик розов.
Из особых примет:
лишены слезников византийские
нарисованные глаза,
потому и в глазах разыскиваемой
не задерживается слеза.
Льются слезы за ней по пятам».
Овчарки ведут по слезам.

Пролог-посвящение