Собрание сочинений. Том 2

Всё это, как и вытекающая отсюда общественная деятельность рабочих, которую мы рассмотрим ниже, составляет положительную сторону характера этого класса; отрицательную сторону также можно набросать в общих чертах, причём она не менее естественно вытекает из приведённых выше причин. Пьянство, распущенность в отношениях между полами, грубость и недостаток уважения к собственности — вот главные пункты обвинения, которые буржуа предъявляет рабочим. Что рабочие много пьют, это вполне естественно. Шериф Алисон утверждает, что в Глазго каждую субботу вечером напиваются допьяна не менее 30 тыс. рабочих, и это число, без сомнения, не преувеличено; в этом городе один кабак приходился в 1830 г. на двенадцать домов, а в 1840 г. — на десять домов; в Шотландии было уплачено акциза в 1823 г. с 2300 тыс. галлонов спиртных напитков, а в 1837 г. — с 6620 тыс. галлонов; в Англии в 1823 г. — с 1976 тыс. галлонов, а в 1837 г. — с 7875 тыс. галлонов^{113}. Изданный в 1830 г. закон о пивных, облегчив устройство так называемых jerry-shops, в которых разрешается распивочная продажа пива, облегчил также распространение пьянства, поскольку чуть ли не у каждого дома оказалось по трактиру. Почти на каждой улице можно найти несколько таких пивных, а если где-нибудь за городом стоят рядом два-три дома, то наверное в одном из них есть jerry-shop. Кроме того имеются во множестве hush-shops, т. е. тайные шинки, торгующие без разрешения, и в самом центре больших городов в уединённых, редко посещаемых полицией кварталах, немало тайных винокурен, в которых ведётся перегонка спирта в огромных количествах. Гаскелл в цитированном произведении полагает, что в одном Манчестере имеется больше ста таких винокурен и что их годовое производство достигает по меньшей мере 156 тыс. галлонов. В Манчестере имеется кроме того более тысячи трактиров, следовательно сравнительно с числом домов по меньшей мере столько же, сколько в Глазго. Во всех других больших городах дело обстоит точно так же. И если принять во внимание, что, не говоря уже об обычных последствиях пьянства, мужчины и женщины всякого возраста и даже дети, часто матери с детьми на руках, встречаются в этих заведениях с наиболее низко павшими жертвами буржуазного режима — ворами, мошенниками и проститутками, если вспомнить, что иная мать поит вином грудного ребёнка, которого держит на руках, то вряд ли кто-нибудь станет отрицать деморализующее действие этих заведений на их посетителей. Пьянство во всей его грубости можно наблюдать в особенности в субботу вечером, после получки, когда работа прекращается немного раньше обычного и весь рабочий класс высыпает из своих трущоб на главные улицы. Мне редко удавалось в такой вечер выйти из Манчестера, не натолкнувшись на большое число пьяных, которые едва держались на ногах или валялись в канавах. В воскресенье вечером обычно возобновляются те же сцены, но с меньшим шумом. А когда все деньги истрачены, пьяница отправляется в первый попавшийся ломбард, которых в каждом большом городе множество, — в Манчестере их свыше шестидесяти, а на одной из улиц Солфорда (Чапел-стрит) от десяти до двенадцати — и закладывает всё, что у него ещё есть. Мебель, праздничная одежда, если она имеется, посуда — всё это каждую субботу в огромном количестве выкупается из ломбардов, затем почти всегда снова перекочёвывает туда не позже среды, пока какая-нибудь случайность не помешает выкупу и одна вещь за другой не останется в руках ростовщика или пока последний не откажется давать что-либо за изношенную, никуда не годную вещь. Кто собственными глазами наблюдал распространение пьянства среди рабочих Англии, тот охотно поверит лорду Эшли^{114}, что рабочие ежегодно тратят на спиртные напитки до 25 млн. фунтов стерлингов. Насколько пьянство ухудшает материальное положение рабочих, как разрушительно оно влияет на их физическое и нравственное здоровье, какой разлад вносит в семейные отношения — всё это легко себе представить. Общества трезвости сделали, правда, немало, но что значат несколько тысяч «Teatotallers»^{115} в сравнении с миллионами рабочих? Когда отец Матью, ирландский апостол трезвости, объезжает английские города, то нередко от тридцати до шестидесяти тысяч рабочих дают «pledge» (обет), но не проходит и месяца, как большая часть из них об этом забывает. Если, например, сосчитать, сколько человек в Манчестере дали за последние три-четыре года этот обет трезвости, то полученное число превысит общее число жителей города, а между тем не видно, чтобы пьянство заметно уменьшилось.