Читаем Собрание сочинений. Том 2. Мифы полностью

Под рукой демиурга-художникаРоится мир формОн бросает их на лист ватманаКак рыбам бросают кормИ просыпаясь от дремыРаздувая свою спесьФормы жадно хватают объемыИм нужен мир весь.Кто намеком был, кто наброскомВ сновидении, неведомо гдеВиноградно наплывшим воскомОт звезды протянувшись к звездеПолвселенной летит АндромедаПоловина другая – ПерсейУ него под грудью кометаНож в звездной росе у ней…Формы сподручней, чем атомыИ строят мир твойТолько б тебе развязаться с проклятымиНервами – тучами над головой4.6.85.<p>НУДИСТЫ</p>два старикаей нудно на него смотреть:сморщенные в мешочкебудто краденыеи всё виситбудто чужоесама толстагруди – по бокамживота —складки складки —нет загадкизато на сером пляже —одичавшие горожанепалаткиеловые ветки на брезенте«весь израильудалился в кущи»приволье и праздниквсе летостарики приветливывсегда помогутобъяснят молодым:в лавку в поселок —надеть хоть шортымогут побитьона вдруг схватитвыше локтяили за колено:«какой вы мускулистый!» —и скорей – о мужествео спорте…учит он:«надо загорать ровно»«вы простите меня старика» —и всё гладит по спинеплечам и шеедевушку —втирает масло в кожу…вечером походная деревня —серебро реки – стихает раноот жары островерхие палаткивсе раскрыты:где костергде лампочка – аккумуляторосвещают вечеряющих нудистовв темноте гудит пароходвозле сосенлысый и костистый —он похож на Сологуба Федораи на обезьяну – гамадрилатемная она —окатный камень1995<p>МАМАРДАШВИЛИ</p>1помню я Мамардашвили с трубкойблеснуло – Енисей со всеми своими притокамиотпечатался в небе видел я Мамардашвили в бронзеи рассыпалсясухим оглушительным трескомпохоже на тоннельметро…смуглый лоб с залысинами – крупносмотрит на меня из текста книги2«все есть ничто – сказал философ —и обойдемся без вопросов»и глядя (слышу и плыву)на лоб его —и переносицуя успел – «что есть ничто?» – сказал другойи дрыгнул нервною ногойна землепод забором – каждая доска древесным рисунком подробно – каждая травинка возноситсяв свет – «вы есть ничто! – заметил третий —как жаль что нет меня на свете»выхватить из мракажалкуювзъерошенную мысль<p>ЕДИНОБОРСТВО</p>

Эрнсту Неизвестному

1
Перейти на страницу:

Похожие книги

Недосказанное
Недосказанное

Свободны от связи, но не друг от друга… Пришло время выбрать на чьей ты стороне… Внешне Разочарованный дол – это тихий английский городишко. Но Кэми Глэсс известна правда. Разочарованный дол полон магии. В давние времена семья Линбернов правила, устрашая, наводя ужас на людей с целью их подчинения, чтобы убивать ради крови и магических сил. Теперь Линберны вернулись, и Роб Линберн собирает вокруг себя чародеев для возвращения городка к старым традициям. Но Роб Линберн и его последователи – не единственные чародеи Разочарованного дола. Необходимо принять решение: заплатить кровавую жертву или сражаться. Для Кэми это больше, чем простой выбор между злом и добром. После разрыва своей связи с Джаредом Линберном она вольна любить кого угодно. И кто же будет ее избранником?

Нина Ивановна Каверина , Сара Риз Бреннан

Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Поэзия / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия
Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности
Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. В четвертом томе собраны тексты, в той или иной степени ориентированные на традиции и канон: тематический (как в цикле «Командировка» или поэмах), жанровый (как в романе «Дядя Володя» или книгах «Элегии» или «Сонеты на рубашках») и стилевой (в книгах «Розовый автокран» или «Слоеный пирог»). Вошедшие в этот том книги и циклы разных лет предполагают чтение, отталкивающееся от правил, особенно ярко переосмысление традиции видно в детских стихах и переводах. Обращение к классике (не важно, русской, европейской или восточной, как в «Стихах для перстня») и игра с ней позволяют подчеркнуть новизну поэтического слова, показать мир на сломе традиционной эстетики.

Генрих Вениаминович Сапгир , С. Ю. Артёмова

Поэзия / Русская классическая проза