Собрание сочинений, том 26, ч.2

Предположим, что стоимость фунта хлопка была равна 2 шилл. Она падает до 1 шилл. 100 рабочих, раньше превращавших за один день в пряжу 100 фунтов хлопка, теперь превращают в пряжу 300 фунтов хлопка. Затрата капитала на 300 фунтов хлопка раньше составляла 600 шилл.; теперь она составляет лишь 300 шилл. Предположим, далее, что стоимость машин в обоих случаях равна ¹/₁₀ [суммы, затраченной на хлопок в первом случае], т. е. 60 шилл. Наконец, заработная плата для превращения в пряжу 300 фунтов хлопка прежде затрачивалась на 300 рабочих и составляла 300 шилл., а теперь затрачивается лишь на 100 рабочих и составляет 100 шилл. Так как производительность труда рабочих «увеличилась» и мы должны предположить, что они оплачиваются здесь продуктом своего собственного труда, то допустим, что раньше прибавочная стоимость составляла 20 % заработной платы, а теперь 40 %.

Итак, 300 фунтов пряжи стоят:

I) в первом случае —

сырье 600, машины 60, заработная плата 300, прибавочная стоимость 60, итого — 1020 шилл.;

II) во втором случае —

сырье 300, машины 60, заработная плата 100, прибавочная стоимость 40, итого — 500 шилл.

Издержки производства в первом случае 960 шилл., прибыль 60 шилл., норма прибыли 6¹/4 %.

Издержки производства во втором случае 460 шилл., прибыль 40 шилл., норма прибыли 8¹⁶/23 %.

Если рента составляла, положим, ¹/₃ от каждого фунта хлопка, то в первом случае она равнялась 200 шилл., или 10 ф. ст., а во втором — 100 шилл., или 5 ф. ст. Рента здесь упала, так как сырой продукт подешевел на 50 %. Но весь продукт подешевел больше чем на 50 %. Вновь присоединенный промышленный труд относился к стоимости сырья в первом случае — как 360:600, или 6:10, или 1:1²/₃; во втором случае — как 140:300, или 1:2¹/₇. Производительность промышленного труда возросла в большей степени, чем производительность земледельческого труда; тем не менее, в первом случае норма прибыли ниже, а рента выше, чем во втором случае. В обоих случаях рента составляет ¹/₃ сырья.

Предположим, что масса сырья в случае II удвоилась и что в пряжу превратились 600 фунтов хлопка; тогда соотношение было бы таким:

II) 600 фунтов хлопка (сырье) — 600 шилл., 120 шилл. — машины, 200 шилл. — заработная плата, 80 шилл. прибавочная стоимость; итого 920 шилл. — издержки производства. Прибыль — 80 шилл., норма прибыли 8¹⁶/₂₃ %.

Норма прибыли возросла бы сравнительно с I. Величина ренты была бы точно такой же, как в I. 600 фунтов пряжи стоили бы только 1000, тогда как раньше они стоили 2040 шилл.

[484] Из относительной дороговизны земледельческого продукта отнюдь не следует, что он приносит ренту. Но коль скоро сделано допущение, что рента прирастает, как процент, к каждой части стоимости земледельческого продукта, — как это допускает Родбертус, ибо его мнимое доказательство есть вздор, — то из такого допущения, конечно, следует, что рента повышается вместе с возрастанием дороговизны земледельческого продукта.

«… Вследствие роста народонаселения чрезвычайно увеличилась также и сумма стоимости национального продукта… Поэтому теперь в нации получается больше заработной платы, больше прибыли, больше земельной ренты… Это увеличение суммы земельной ренты повлекло за собой еще и повышение уровня земельной ренты, тогда как по отношению к заработной плате и прибыли увеличение общей суммы каждой из них не могло оказать такого действия» (стр. 139) [Русский перевод, стр. 3231.

[8) Действительный смысл закона, извращенного Родбертусом]

Отбросим теперь у г-на Родбертуса все его нелепости (не говоря уже о тех недостатках в его воззрениях, о которых я подробно говорил выше, например, будто норма прибавочной стоимости («высота ренты») может повышаться только при увеличении производительности труда, что, стало быть, означает непонимание абсолютной прибавочной стоимости, и т. д.).

А именно, отбросим:

[первую] нелепость, будто в земледелии в собственном смысле слова (в капиталистическом земледелии) в число затрат совсем не входит «стоимость материала»;

вторую нелепость, состоящую в том, что вторую часть постоянного капитала, входящую в земледелие и в промышленность (машины и т. д.), Родбертус не рассматривает как такую «составную часть стоимости», которая — совершенно так же, как «стоимость материала», — не есть результат труда той сферы производства, куда она входит в виде машин, и на которую, стало быть, тоже должна исчисляться полученная в каждой сфере производства прибыль, хотя стоимость машин точно так же ни гроша не прибавляет к этой прибыли, как и «стоимость» материала, — несмотря на то, что и машины и сырой материал являются средствами производства и как таковые входят в процесс труда;