Собрание сочинений, том 26, ч.3

Та часть капитала, которая в форме товаров входит в процесс производства как материал или орудие, никогда не присоединяет к продукту большей стоимости, чем та, какою она обладала до этого процесса производства. Это происходит потому, что она имеет стоимость лишь постольку, поскольку она есть воплощенный труд, и содержащийся в ней труд ни в какой мере не изменяется оттого, что она входит в процесс производства. Она настолько не зависит от процесса производства, в который входит, и настолько зависит от общественно определенного труда, требующегося для ее собственного производства, что ее собственная стоимость изменяется, если для ее воспроизводства требуется больше или меньше рабочего времени, чем содержится в ней. Поэтому, как стоимость, эта часть капитала входит в процесс производства, не изменяясь, и выходит из него тоже без изменений. Поскольку она вообще реально входит в него и изменяется, это есть изменение, претерпеваемое ее потребительной стоимостью, претерпеваемое ею самою как потребительной стоимостью. И все те операции, которым подвергается сырье или которые выполняют орудия труда, суть лишь процессы, которые они проделывают как определенное сырье и как определенные орудия труда (веретено и т. д.), процессы их потребительной стоимости, не имеющие как таковые никакого отношения к их меновой стоимости. Меновая стоимость при этом [846] изменении сохраняется. Voila tout^{69}.

Иначе обстоит дело с той частью капитала, которая обменивается на рабочую силу. Потребительная стоимость рабочей силы — это труд, элемент, создающий меновую стоимость. Так как труд, выполняемый рабочей силой при ее производственном потреблении, больше того труда, который требуется для ее собственного воспроизводства и который доставляет эквивалент заработной платы, то стоимость, получаемая капиталистом от рабочего в обмен на уплачиваемую ему заработную плату, больше той цены, которую капиталист уплатил за этот труд. Отсюда следует, при предположении одинаковой нормы эксплуатации труда, что из двух равновеликих капиталов тот, который приводит в движение меньше живого труда, — потому ли, что с самого начала его переменная часть меньше по отношению к постоянному капиталу, или потому, что у него [продолжительнее] время обращения или то время производства, в течение которого он не обменивается на труд, не приходит в соприкосновение с ним, не поглощает его, — что такой капитал создает меньше прибавочной стоимости и вообще создает товар меньшей стоимости. Как же при таких условиях созданные стоимости могут все-таки быть равны, а прибавочные стоимости — соответствовать авансированному капиталу? Рикардо не мог на это ответить, ибо вопрос, поставленный таким образом, нелеп, так как в действительности здесь не производятся ни равные стоимости, ни равные прибавочные стоимости. Однако Рикардо не понял генезиса общей нормы прибыли, а потому не понял и превращения стоимостей в специфически отличные от них цены издержек.

А Мак устраняет трудность, опираясь на нелепую «увертку» Милля. Затруднение устраняется тем, что пустой фразой отделываются от того характерного различия, из которого затруднение проистекает. Это характерное различие состоит в следующем. Потребительная стоимость рабочей силы — это труд, поэтому она и создает меновую стоимость. Потребительная стоимость других товаров — это потребительная стоимость в отличие от меновой стоимости, вследствие чего ни одно изменение, претерпеваемое этой потребительной стоимостью, не влияет на их предопределенную меновую стоимость. Затруднение устраняется тем, что потребительные стоимости товаров называют меновыми стоимостями, а те операции, которые эти товары проделывают как потребительные стоимости, те услуги, которые они оказывают в производстве как потребительные стоимости, называют трудом. Ведь таким же образом в обыденной жизни говорят о труде рабочего скота и рабочих машин, а поэтический язык допускает и такие обороты речи, как: железо трудится при накаливании, или: железо трудится, когда оно стонет под ударами молота. Ведь оно даже и кричит. И нет ничего легче, как доказать, что всякая «операция» есть труд, ибо труд есть некоторая операция. С таким же успехом можно доказать, что все телесное обладает ощущениями, ибо все ощущающее — телесно.

«Труд можно с полным правом определить как любой такой вид действия, или операции, — все равно, выполняется ли он человеком, животными, машинами или силами природы, — который направлен на то, чтобы вызвать какой-нибудь желаемый результат» (MacCulloch. Notes and Supplemental Dissertations to Smith's Wealth of Nations, vol. IV, стр. 75).