Собрание сочинений, том 26, ч.3

Также и Рикардо, в главе «Стоимость и богатство, их отличительные свойства», говорит, что подлинное богатство состоит в том, что создается возможно больше потребительных стоимостей возможно меньшей стоимости, т. е., другими словами, что в возможно меньшее рабочее время создается возможно большее изобилие материального богатства. Также и здесь «время, которым можно свободно располагать», и пользование тем, что создано в рабочее время других, выступает как истинное богатство, но, как и всё в капиталистическом производстве, а потому и у его истолкователей, — в рамках антагонизма. Противоположность богатства и стоимости позже выступает у Рикардо в той форме, что чистый продукт должен быть возможно больше по сравнению с валовым продуктом, а это — опять-таки в этой антагонистической форме — означает, что те классы общества, время которых лишь отчасти поглощено материальным производством или совсем не поглощено им, хотя они и пользуются плодами этого материального производства, должны быть возможно более многочисленны по сравнению с теми классами, время которых целиком поглощено материальным производством и потребление которых поэтому образует всего лишь одну из статей издержек производства, всего лишь условие того, чтобы они были такими вьючными животными для высших классов. Это все же означает пожелание того, чтобы на рабство труда, на принудительный труд обрекалась возможно меньшая часть общества. И это есть самое большее из того, до чего добираются те, кто стоит на капиталистической точке зрения.

Это автор памфлета отвергает. Рабочее время, даже когда меновая стоимость будет устранена, всегда останется созидающей субстанцией богатства и мерой издержек, требующихся для его производства. Но свободное время, время, которым можно располагать, есть само богатство: отчасти для потребления продуктов, отчасти для свободной деятельности, не определяемой, подобно труду, под давлением той внешней цели, которая должна быть осуществлена и осуществление которой является естественной необходимостью или социальной обязанностью, — как угодно.

Само собой разумеется, что само рабочее время — тем, что оно будет ограничено нормальной мерой, далее, что оно будет затрачиваться уже не для другого, а для меня самого, — вместе с уничтожением социальных антагонизмов между хозяевами и рабочими и т. д. получит, как действительно социальный труд и, наконец, как базис для свободного времени, совершенно другой, более свободный характер и что рабочее время такого человека, который вместе с тем есть человек, располагающий свободным временем, должно будет обладать гораздо более высоким качеством, чем рабочее время рабочего скота.

2) Рейвнстон [взгляд на капитал как на прибавочный продукт рабочих. Смешение антагонистической формы капиталистического развития с самим содержанием его. Проистекающее отсюда отрицательное отношение к плодам капиталистического развития производительных сил]

[861] Piercy Ravenstone, M. A. Thoughts on the Funding System, and its Effects. London, 1824. Это — в высшей степени замечательное сочинение.

Автор памфлета «The Source and Remedy of the National Difficulties» рассматривает прибавочную стоимость в ее первичной форме, в форме прибавочного труда. Поэтому его основную точку зрения образует продолжительность рабочего времени. При этом прибавочный труд или прибавочную стоимость он рассматривает главным образом в их абсолютной форме, в форме удлинения рабочего времени за пределы того времени, которое необходимо для воспроизводства самого рабочего, а не в форме сокращения необходимого труда посредством развития производительных сил труда.

Сокращение этого необходимого труда составляет основную точку зрения у Рикардо, но в том виде, в каком оно происходит при капиталистическом производстве, как средство удлинить рабочее время, достающееся капиталу. В противоположность этому автор памфлета объявляет конечной целью сокращение рабочего времени для производителей и прекращение работы на владельцев прибавочного продукта.