Читаем Собрание сочинений. Том 3 полностью

Изрыт копытами песок,Звенит забрал оправа,И слабых защищает БогПо рыцарскому праву.А на балконе ты стоишь,Девчонка в платье белом,Лениво в сторону глядишь,Как будто нет и делаДо свежей крови на песке,До человечьих стонов.И шарф, висящий на руке,Спускается с балкона.Разрублен мой толедский шлем,Мое лицо открыто.И, залит кровью, слеп и нем,Валюсь я под копыта.И давит грудь мое копье,Проламывая латы.И вижу я лицо твое,Лицо жены солдата.Как черный ястреб на снегу,Нахмуренные бровиИ синеву безмолвных губ,Закушенных до крови.И бледность вижу я твою,Горящих глаз вниманье.Шатаясь, на ноги встаюИ прихожу в сознанье.Тяжел мой меч, и сталь крепка,Дамасская работа.И тяжела моя рукаВчерашнего илота.Холодным делается знойПолуденного жара,Остужен мертвой тишинойПоследнего удара.Герольд садится на коняУдар прославить меткий,А ты не смотришь на меняИ шепчешься с соседкой.Я кровь со лба сотру рукой,Иду, бледнее мела,И поднимаюсь на балкон —Встаю пред платьем белым.Ты шарф узорный разорвешьИ раны перевяжешь.И взглянешь мне в глаза и все жНи слова мне не скажешь.Я бился для тебя одной,И по старинной модеЯ назову тебя женойПри всем честном народе.<p>* * *</p>Квадратное небо и звезды без счета.Давно бы на дно провалилось оно,И лишь переплеты железных решетокЕго не пускают в окно.Весь мир на цепи.Он сюда не прорветсяК свободе, что жадно грызет сухари,И ждет, пока ей в этом черном колодцеНазначат свиданье цари.<p>* * *</p>В этой стылой земле, в этой каменной ямеЯ дыханье зимы сторожу.Я лежу, как мертвец, неестественно прямоИ покоем своим дорожу.Нависают серебряной тяжестью ветви,И метелит метель на беду.Я в глубоком снегу, в позабытом секрете.И не смены, а смерти я жду.<p>* * *</p>Воспоминания свободыВсегда тревожны и темны.В них дышат ветры непогоды,И душат их дурные сны.Избавлен от душевной боли,От гнета были сохраненКто не свободу знал, а волюЕще с ребяческих времен.Она дана любому в детстве,Она теряется потомВ сыновних спорах о наследстве,В угрозах местью и судом.<p>* * *</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Поэты 1840–1850-х годов
Поэты 1840–1850-х годов

В сборник включены лучшие стихотворения ряда талантливых поэтов 1840–1850-х годов, творчество которых не представлено в других выпусках второго издания Большой серии «Библиотеки поэта»: Е. П. Ростопчиной, Э. И. Губера, Е. П. Гребенки, Е. Л. Милькеева, Ю. В. Жадовской, Ф. А. Кони, П. А. Федотова, М. А. Стаховича и др. Некоторые произведения этих поэтов публикуются впервые.В сборник включена остросатирическая поэма П. А. Федотова «Поправка обстоятельств, или Женитьба майора» — своеобразный комментарий к его знаменитой картине «Сватовство майора». Вошли в сборник стихи популярной в свое время поэтессы Е. П. Ростопчиной, посвященные Пушкину, Лермонтову, с которыми она была хорошо знакома. Интересны легко написанные, живые, остроумные куплеты из водевилей Ф. А. Кони, пародии «Нового поэта» (И. И. Панаева).Многие из стихотворений, включенных в настоящий сборник, были положены на музыку русскими композиторами.

Антология , Евдокия Петровна Ростопчина , Михаил Александрович Стахович , Фёдор Алексеевич Кони , Юлия Валериановна Жадовская

Поэзия
Полет Жирафа
Полет Жирафа

Феликс Кривин — давно признанный мастер сатирической миниатюры. Настолько признанный, что в современной «Антологии Сатиры и Юмора России XX века» ему отведён 18-й том (Москва, 2005). Почему не первый (или хотя бы третий!) — проблема хронологии. (Не подумайте невзначай, что помешала злосчастная пятая графа в анкете!).Наш человек пробился даже в Москве. Даже при том, что сатириков не любят повсеместно. Даже таких гуманных, как наш. Даже на расстоянии. А живёт он от Москвы далековато — в Израиле, но издавать свои книги предпочитает на исторической родине — в Ужгороде, где у него репутация сатирика № 1.На берегу Ужа (речка) он произрастал как юморист, оттачивая своё мастерство, позаимствованное у древнего Эзопа-баснописца. Отсюда по редакциям журналов и газет бывшего Советского Союза пулял свои сатиры — короткие и ещё короче, в стихах и прозе, юморные и саркастические, слегка грустные и смешные до слёз — но всегда мудрые и поучительные. Здесь к нему пришла заслуженная слава и всесоюзная популярность. И не только! Его читали на польском, словацком, хорватском, венгерском, немецком, английском, болгарском, финском, эстонском, латышском, армянском, испанском, чешском языках. А ещё на иврите, хинди, пенджаби, на тамильском и даже на экзотическом эсперанто! И это тот случай, когда славы было так много, что она, словно дрожжевое тесто, покинула пределы кабинета автора по улице Льва Толстого и заполонила собою весь Ужгород, наградив его репутацией одного из форпостов юмора.

Феликс Давидович Кривин

Поэзия / Проза / Юмор / Юмористическая проза / Современная проза