Собрание сочинений (Том 3)

Начиналась эта нянина история как будто даже весело:

Раз, два, три, четыре, пять,

Вышел зайчик погулять.

Тут пока все было благополучно: гулял себе зайчик с длинными ушами и куцым круглым хвостиком, белый и мягкий, как тот, который днем лежит на полке в шкафчике с игрушками, а ночью - с Митей в его кроватке.

Гулял зайчик, смотрел на машины, дома и снежинки, может быть, заходил лапками в лужи, может быть, перепадало ему что-нибудь из еды - яблоко или морковка. Игрушечного зайца Митя кормит морковкой. Веселился зайчик, дышал воздухом - и...

- Вдруг, - сказала баба-няня, - охотник выбегает, прямо в зайчика стреляет. Пиф-паф, ой-ой-ой, умирает зайчик мой.

Митя понятия не имел, что значат слова "стреляет", "умирает", но почему-то понял, что с зайчиком случилась страшная беда, и горько заплакал. И когда баба-няня опять начинала "Раз, два, три", он говорил: "Не-не-не", и даже дрался, чтобы ему больше не рассказывали про эти ужасы. А с игрушечным зайцем стал еще ласковей.

Про все это узнали мама и папа, они обо всем узнавали, и мама спросила:

- Тебе не нравится, что зайчик умирает?

- Да, - сказал Митя.

- А он и не умирает вовсе, - сказала мама. - Баба-няня не так рассказывает. Вот послушай, как было дело:

"Пиф-паф, ой-ой-ой,

Убегает зайчик мой".

Вот как надо правильно, - закончила мама.

- Правильно, - сказал Митя, - теперь правильно.

- Конечно, - сказала мама. - Так и только так. А теперь ты сам мне это расскажи.

И Митя рассказал.

И все в его рассказе было правильно, и баба-няня от него научилась рассказывать как надо, и зайчик никогда уже не умирал больше.

У ПРАБАБУШКИ

Одно жалко: что все, даже самое хорошее, когда-нибудь кончается. Вот и дача кончилась, приехали оба дедушки и повезли Митю обратно в город вместе с мамой, папой, няней, игрушками и с ведром соленых грибов.

Дома ждала их бабушка, она очень им обрадовалась, особенно Мите и грибам.

Дедушка сейчас же позвонил по телефону прабабе и сказал ей так:

- Зря ты волновалась, мы уже дома и на именинах твоих будем всей ротой.

Митя обрадовался, услышав слово "именины", он ожидал от этих именин много вкусного и приятного. Весь день он повторял: "абабе", что означало: "к прабабе", а его утешали, что обязательно к ней поедут, только сначала Митя должен пообедать и поспать.

Он все это проделал добросовестно, а потом они нарядились и поехали на трамвае к прабабе.

После долгой разлуки Митя опять увидел ее окно, огоньки в окне и сказал:

- Наш дом.

- Наш, наш! - сказал дедушка и, показав пальцем вверх, спросил: - А звездочки ты видишь?

Митя посмотрел вверх и там тоже увидел маленькие огоньки. Он догадался, что это и есть звездочки, и ответил:

- Да.

- Там тоже наш дом, - сказал дедушка. - Везде, везде наш дом. Ну, пошли пирог есть. - И они все вошли в лифт.

В передней уже было тесно от пальто и шапок, и из комнаты были слышны голоса. Прабаба сидела в кресле нарядная, и посреди комнаты на длинном столе горело много свечек и стояли блюда с какой-то едой. Митя стал на цыпочки и заглянул, что там есть. Настя в розовом платьице подбежала к нему и заглянула тоже. Митя взял с тарелки кусок колбасы и дал ей.

Потом прабаба, как всегда, целовала им ручки и каждую ямочку на ручках отдельно. А они ей подарили цветы.

- Как выросли, милые вы мои, - говорила прабаба и почему-то плакала. И Настя у нее спросила:

- Ты видишь мое новое платье?

- Вижу, вижу, - сказала прабаба, - а вы были у дедушки?

В ее квартире, за одной из дверей, есть еще один дедушка. Митя и Настя побежали к нему. Митя открыл его шкаф и увидел много интересного. Дедушка подарил Мите сахар, завернутый в бумагу. Митя сказал:

- Еще, - и дедушка дал еще, а Митя позвал:

- Настя! - и когда она прибежала на его зов, он подарил ей сахар.

- Что это вы едите? - спросила прабаба, когда они к ней вернулись. Папа посмотрел и сказал:

- Это сахар, какой дают в ресторанах и поездах. Должно быть, дед вывез из какого-нибудь путешествия.

Митя вспомнил, как много разных вещей у дедушки в шкафу и решил побывать у него еще раз. Он показал дедушке на проигрыватель и пластинки, давая понять, что хочет музыки. Дедушка понял и завел ему музыку. Митя полизал кучку пластинок, лежавшую на столике. Это было не особенно вкусно, но очень необычайно, и Митя позвал опять:

- Настя! - Он любил делиться с другими всем, что имел.

Настя прибежала на его голос и тоже немножко полизала пластинки. Но ей, должно быть, они совсем не понравились, она поскорей стала заедать их колбасой.

- Где вы с Митей пропадали? - спросила у нее прабаба, увидев ее опять. - Нам без вас скучно.

И Митя с Настей стали бегать и танцевать, и танцевали до тех пор, пока их мамы не сказали, что пора по домам.

В ту ночь Митя совсем не спал. Только он начинал дремать, как видел Настю с ее черными глазками и с торчащим из зубов сахаром. Ему хотелось бегать с нею, и он громко звал:

- Настя! - и тянулся к ее розовому платьицу, но она убегала от него.

ПЛОХОЙ ГОГА