Собрание сочинений. Том 7

Существовавшая до сих пор организация чартистской партии также распадается. Мелкие буржуа, находящиеся еще в партии, связаны с рабочей аристократией и составляют чисто демократическую фракцию, программа которой ограничивается Народной хартией и еще кое-какими мелкобуржуазными реформами. Масса рабочих, живущих в действительно пролетарских условиях, принадлежит к революционной фракции чартистов. Во главе первой стоит Фергюс О'Коннор, во главе второй — Джулиан Гарни и Эрнест Джонс. Старый О'Коннор, ирландский сквайр, претендующий на звание потомка древних королей Манстера, несмотря на свое происхождение и политическое направление, является истинным представителем старой Англии. По всей своей природе он консервативен и питает весьма определенную ненависть как к промышленному прогрессу, так и к революции. Все его идеалы насквозь проникнуты патриархально-мелкобуржуазным духом. Он соединяет в себе невыразимую массу противоречий, находящих свое разрешение и гармонию в некотором плоском common sense {здравом смысле. Ред.} и дающих ему возможность из года в год писать свои еженедельные длиннейшие письма в «Northern Star», причем обыкновенно каждое новое письмо находится в явном противоречии с предыдущим. Именно поэтому О'Коннор считает себя самым последовательным человеком во всех трех королевствах, человеком, который в течение двадцати лет предсказывал все события. Его широкие плечи, зычный голос, замечательное искусство в боксе, благодаря которому, как рассказывают, он однажды отстоял ноттингемский рынок от толпы более чем в двадцать тысяч человек, — все это характерно для представителя старой Англии. — Ясно, что такой человек, как О'Коннор, должен быть большим препятствием в революционном движении. Но такие люди именно и полезны тем, что вместе с ними и в борьбе с ними изживается масса давно укоренившихся предрассудков и что движение, преодолев, в конце концов, этих людей, раз навсегда избавляется и от предрассудков, представителями которых они являлись. О'Коннор погибнет в ходе движения, но он поэтому будет иметь такую же возможность претендовать на звание «мученика правого дела», как гг. Ламартин и Марраст.

Главным спорным пунктом между обеими фракциями чартистов является земельный вопрос. О'Коннор и его партия хотят использовать хартию для того, чтобы посадить часть рабочих на мелкие участки земли и, в конце концов, сделать парцелляцию земельной собственности всеобщим явлением в Англии. Известно, как провалилась его попытка осуществить эту парцелляцию в небольших масштабах при помощи акционерного общества. Тенденция каждой буржуазной революции — раздробить крупную земельную собственность, несмотря на то, что эта тенденция постоянно дополняется безусловной тенденцией мелкой собственности к концентрации, к гибели при столкновении с крупным сельскохозяйственным производством, могла некоторое время порождать у английских рабочих представление о предложенной О'Коннором парцелляции, как о чем-то революционном. Этому требованию парцелляции земельной собственности революционная фракция чартистов противопоставляет требование конфискации всей земельной собственности и требует, чтобы она не была разделена, а оставалась бы национальной собственностью.

Несмотря на этот раскол и на провозглашение крайних требований, чартисты, сохранившие воспоминание о тех обстоятельствах, при которых прошла отмена хлебных законов, все еще сознают, что при ближайшем кризисе им опять придется идти вместе с промышленными буржуа, сторонниками финансовых реформ, чтобы помочь им разбить их врагов, добившись от них за это известных уступок. Такова будет, во всяком случае, позиция чартистов в предстоящем кризисе. Настоящее революционное движение может начаться в Англии лишь тогда, когда будет проведена хартия, подобно тому как во Франции июньская битва стала возможна лишь после того, как была завоевана республика.

Обратимся теперь к Франции.