Собрание сочинений в 10-ти томах. Том 3

- Кстати, дамуазель Майетта, что вы скажете о наших фландрских послах? Видели вы когда-нибудь подобное великолепие в Реймсе?

- Сознаюсь, - ответила Майетта, - что таких фламандцев можно увидать только в Париже.

- А вы заметили того рослого посла, который назвал себя чулочником? спросила Ударда.

- Да, - ответила Майетта, - это настоящий Сатурн.

- А того толстяка, у которого - лицо похоже на голое брюхо? -продолжала Жервеза. - А того низенького, с маленькими глазками и красными веками без ресниц, зазубренными, точно лист чертополоха?

- Самое красивое - это их лошади, убранные по фламандской моде, -заявила Ударда.

- О, моя милая, - перебила ее провинциалка Майетта, чувствуя на этот раз свое превосходство, - а что бы вы сказали, если бы вам довелось увидеть в шестьдесят первом году, восемнадцать лет тому назад, в Реймсе, во время коронации, коней принцев и королевской свиты? Попоны и чепраки всех сортов: одни из" дамасского сукна, из тонкой золотой парчи; подбитой соболями; другие - бархатные, подбитые горностаем; третьи - все в драгоценных украшениях, увешанные тяжелыми золотыми и серебряными кистями! А каких денег все это стоило! А красавцы пажи, которые сидели верхом!

- Все может быть, - сухо заметила дамуазель Ударда, - но у фламандцев прекрасные лошади, и в честь посольства купеческий старшина дал блестящий ужин в городской ратуше, а за столом подавали засахаренные сласти, коричное вино, конфеты и разные разности.

- Что вы рассказываете, соседка? - воскликнула Жервеза. - Да ведь фламандцы ужинали у кардинала, в Малом Бурбонском дворце!

- Нет, в городской ратуше!

- Да нет же, в Малом Бурбонском дворце!

- Нет, в городской ратуше, - со злостью возразила Ударда. - Еще доктор Скурабль обратился к ним с речью на латинском языке, которою они остались очень довольны. Мне рассказывал об этом мой муж, а он библиотекарь.

- Нет, в Малом Бурбонском дворце, - упорствовала Жервеза. - Еще эконом кардинала выставил им двенадцать двойных кварт белого, розового и красного вина, настоянного на корице, двадцать четыре ларчика двойных золоченых лионских марципанов, столько же свечей весом в два фунта каждая и полдюжины двухведерных бочонков белого и розового боннского вина, самого лучшего, какое только можно было найти. Против этого-то, надеюсь, вы возражать не станете? Мне все известно от моего мужа, - он пятидесятник в городском совете общинных старост. Он еще нынче утром сравнивал фландрских послов с послами отца Жеана и императора Трапезундского; они приезжали из Месопотамии в Париж при покойном короле, и в ушах у них были кольца.

- А все-таки они ужинали в городской ратуше, - ничуть не смущаясь пространными доводами Жервезы, возразила Ударда, - и там подавали такое количество жаркого и сластей, какого никогда еще не видели!

- А я вам говорю, что они ужинали в Малом Бурбонском дворце, но прислуживал им Ле Сек из городской стражи, и вот это-то вас и сбивает с толку.

- В ратуше, говорят вам!

- В Малом Бурбонском, милочка! Я даже знаю, что слово «Надежда» над главным входом было иллюминировано цветными фонариками.

- В городской ратуше! В городской ратуше! И Гюсон-ле-Вуар играл там на флейте!

- А я говорю, что нет!

- А я говорю, что да!

- А я говорю, что нет!

Толстая добродушная Ударда не собиралась уступать. Их головным уборам уже грозила опасность, но в эту минуту Майетта воскликнула:

- Глядите: сколько народу столпилось там, в конце моста! Они на что-то смотрят.

- Правда, - сказала Жервеза, - я слышу бубен. Должно быть, это малютка Смеральда выделывает свои штучки с козой. Скорей, скорей, Майетта, прибавьте шагу и поторопите вашего мальчугана. Вы приехали сюда, чтобы поглядеть на диковинки Парижа. Вчера вы видели фламандцев, нынче нужно поглядеть на цыганку.

- На цыганку! - воскликнула Майетта, круто поворачивая назад и крепко сжимая ручонку сына. - Боже меня избави! Она украдет у меня ребенка! Бежим, Эсташ!

Она бросилась бежать по набережной к Гревской площади и бежала до тех пор, пока мост не остался далеко позади. Ребенок, которого она волокла за собой, упал на колени, и она, запыхавшись, остановилась. Ударда и Жервеза нагнали ее.

- Цыганка украдет вашего ребенка? - спросила Жервеза. - Что за нелепая выдумка!

Майетта задумчиво покачала головой.

- Странно, - заметила Ударда, - ведь и вретишница того же мнения о цыганках.

- Что это за «вретишница»? - спросила Майетта.

- Это сестра Гудула, - ответила Ударда.

- Кто это сестра Гудула?

- Вот и видно, что вы приезжая из Реймса, если этого не знаете! сказала Ударда. - Затворница Крысиной норы.

- Как, - спросила Майетта, - та самая несчастная женщина, которой мы несем лепешку?

Ударда утвердительно кивнула головой.

- Она самая. Вы сейчас увидите ее у оконца, которое выходит на Гревскую площадь. Она думает то же самое, что и вы, об этих египетских бродяжках, которые бьют в бубен и гадают. Никто не знает, откуда у нее взялась эта ненависть к египтянам и цыганам. А вы, Майетта, почему их так боитесь?