Собрание сочинений в 12 т. Т. 5

Тут Айртон рассказал историю своей жизни, признавшись, что с тех пор, как его высадили на побережье Австралии, он ничего не знает о капитане Гранте.

Гленарван тем не менее сдержал свое слово. «Дункан» плыл все дальше, и вот однажды показался остров Табор. На нем и решено было оставить Айртона; и вот на этом клочке суши, лежащем на тридцать седьмой параллели, произошло чудо: оказалось, что там нашли приют капитан Грант и двое его матросов. Вместо них на пустынном острове должен был поселиться преступник. Когда он покидал яхту, Гленарван напутствовал его такими словами:

- Айртон, вы будете отрезаны от мира, от людей. Вам не удастся бежать с островка, на который мы вас высаживаем! Вы будете одиноки, как перст, под всевидящим оком господа бога, который читает в тайниках человеческого сердца, и никто не станет тревожиться о вас, как мы тревожились о капитане Гранте. Вы и не достойны того, чтобы о вас помнили честные люди, но они вас не забудут, Айртон! Мне известен этот остров, я знаю, где вас найти. Память мне никогда не изменит!

И «Дункан», снявшись с якоря, вскоре исчез из виду.

Произошло это восемнадцатого марта тысяча восемьсот пятьдесят пятого года.

Айртон остался один, но его снабдили всем необходимым: оружием, инструментами, съестными припасами. В его распоряжении был дом, выстроенный достойным капитаном Грантом. Изгнаннику суждено было одиноко влачить свои дни и искупить содеянные им преступления.

И он раскаялся, господа, совесть не давала ему покоя; он был так несчастен! Он решил, что если в один прекрасный день люди приедут за ним, ему надлежит вернуться в мир иным человеком! Как исстрадался этот отверженный! Как много работал, надеясь, что труд его исправит! Как много времени проводил в молитвах, уповая, что молитва переродит его!

Так жил Айртон два, три года; но его угнетало одиночество, и он не сводил глаз с горизонта, надеясь увидеть корабль и вопрошая себя, долго ли еще ему придется искупать свою вину? Он мучился, и вряд ли кому доводилось так мучиться. Ведь жизнь в одиночестве - пытка для того, чью душу терзают муки совести!

Но, очевидно, небо еще недостаточно покарало несчастного, ибо он стал замечать, что превращается в дикаря. Он чувствовал, что начинает терять рассудок. Трудно сказать, когда это произошло - через два ли года, через четыре ли, но в конце концов изгнанник утратил всякое подобие человека - таким вы и нашли его!

Нет нужды говорить вам, господа, что Айртон, Бен Джойс и я - одно и то же.

Конец этой исповеди Сайрес Смит и его товарищи выслушали стоя. Трудно передать, как она их взволновала! Они увидели столько искренней скорби, муки, отчаяния!

- Айртон, - торжественно сказал Сайрес Смит, - вы были закоренелым преступником, но я уверен, что господь бог отпустил вам все грехи! И в доказательство он вернул вас к людям. Вы прощены, Айртон! Скажите же, хотите быть нашим товарищем?

Айртон отшатнулся.

- Пожмем друг другу руку, - сказал инженер.

Айртон бросился к Сайресу Смиту, крепко пожал ему руку, и крупные слезы полились из его глаз.

- Согласны вы теперь жить вместе с нами? - спросил Сайрес Смит.

- Мистер Смит, - ответил Айртон, - лучше мне еще немного побыть одному в корале.

- Воля ваша, Айртон, - ответил Сайрес Смит

Айртон уже собирался уйти, но инженер остановил его.

- Постойте-ка, друг мой, - сказал он. - Ведь вы намеревались жить в одиночестве, зачем же вы бросили в море записку, которая навела нас на ваш след?

- Какую записку? - удивился Айртон, очевидно не зная, о чем идет речь.

- Я говорю о записке, вложенной в бутылку: мы нашли ее в море, в ней сообщались точные координаты острова Табор.

Айртон провел рукой по лбу. Затем, подумав, ответил:

- Я никогда не писал этой записки и не бросал бутылки в море.

- Никогда? - переспросил Пенкроф.

- Никогда!

И Айртон, поклонившись, вышел.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ Беседа. - Сайрес Смит и Гедеон Спилет. - Идея инженера. - Электрический телеграф. - Провода. - Батарея. - Алфавит. - Лето. - Процветание колонии. - Фотография. - Мнимый снег. - Два года на острове Линкольна

- Бедный Айртон! - сказал Герберт, возвращаясь в комнату после безуспешной попытки догнать Айртона, который спустился по веревке и скрылся во мраке.

- Он вернется, - сказал Сайрес Смит.

- Вот так штука, мистер Сайрес! - воскликнул Пенкроф. - Что это значит? Как же так? Выходит, бутылку с запиской бросил не Айртон? Кто же ее бросил?

Вопрос этот напрашивался сам собой.

- Айртон и бросил записку, - заметил Наб, - только в ту пору он уже ничего не соображал.

- Да, - подхватил Герберт, - он не сознавал, что делает.

- Другого объяснения не найти, друзья мои, - тотчас же согласился Сайрес Смит, - понятно также, почему Айртон знал точные координаты острова Табор, - он узнал их еще до того, как его высадили на остров.