Читаем Собрание сочинений в 19 томах. Том 13.Александр Македонский, или Роман о боге полностью

– Будешь подле меня, – сказал он ему.

И для Александра началась лагерная жизнь в окружении жестоких, распутных военачальников, привыкших ко вседозволенности победителей. Ночи бездействия вояки обычно проводили в оргиях. Для удовлетворения своих прихотей они не довольствовались захваченными в плен женщинами и услугами проституток и занимались развратом с младшими командирами, воинами и рабами. Гомосексуализм процветал в этом войске, обученном на фиванский лад. Образцом героизма у них считался священный отряд фиванцев, где солдаты жили парами – как любовник с любовницей или как муж с женой, поклявшись умереть вместе.

Некоторые военачальники из свиты Филиппа старались во всем подражать фиванцам. Они пользовались благовониями, носили одежды из дорогих тканей, украшали грудь и волосатые руки драгоценностями, холили свои бороды, как женщины волосы, не смущаясь, ходили обнявшись у всех на виду. Людей несведущих вид этой когорты сбивал с толку – столь комично они выглядели. Однако такой странный образ жизни не снижал боевых качеств этих воинов. Александр, недавно слушавший возвышенные речи Аристотеля, представлял себе любовь как целомудренную нежность, которую он испытывал к Гефестиону. Его сильно потрясли нравы, господствовавшие в войске. Попойки, на которых он вынужден был присутствовать каждый вечер, не вызывали у него желания самому предаться разгулу, а, напротив, подобное времяпрепровождение вызывало у юноши резкое осуждение и отвращение. Отвергая предложения обнаженных бесстыдных куртизанок и предприимчивых молодых командиров, он с нетерпением ждал, пока вино затмит разум гуляющих, и незаметно уходил в свой шатер, где погружался в чтение Гомера, мечтая об Ахилле и Патрокле, Ахилле и Брисеиде[21]. Филипп, наблюдая, как Александр молча, с осуждающим видом покидает сборище, пожимал плечами и говорил:

– Клянусь богами, он слишком скучен, этот юноша! Что мне делать с еще одним Антипом в моем войске?

У стен Перинфа часто шли бои: то осажденные совершали очередную вылазку, то македоняне вновь испытывали силу сопротивления противника. Через несколько дней после приезда в лагерь Александру довелось впервые участвовать в бою. Это была всего лишь очередная стычка, но для юноши она приобрела значение крупного сражения. Он храбро бился рядом с отцом, желая показать ветеранам свою силу и доблесть. Пусть начальники посмеиваются над его нежеланием участвовать в грубых развлечениях, он им докажет, что в искусстве владения оружием в бою он ни в чем не уступает бывалым мужам.

Из-за завалов, образованных разрушенными сооружениями, нельзя было использовать конницу, и воины вели бой в пешем строю, сражаясь копьем и мечом. Александр решительно бросался на врага. Его сила, смелость, ловкость, неукротимое стремление наносить удары и убивать вызывали всеобщее восхищение. Казалось, что у него десять рук. Когда после боя царевича спросили, что он чувствовал, Александр ответил:

<p>Конец ознакомительного фрагмента.</p>

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза