Собрание сочинений в 2-х томах. Том 1

Кот, приметив, что не может более находить себе добычи и что мыши, вызнав все его искусство, обыкновенно имели великую осторожность, предприял быть пустынником, чтоб тем способнее обманывать под видом лицемерия. Он пришел к красильщику и велел себя вычернить, будто желает уже оставить свет и надеть черное пустынническое платье. Мыши, сие услыша, весьма обрадовались, думая, что избавились совсем страху и опасности и уверены будучи, что пустынники не едят мяса. Таким образом, не только не убегали они своего неприятеля, но еще и старались завести с ним знакомство. Кот продолжал такой поступок несколько времени, чтоб тем более пользоваться их чистосердечием. Наконец, когда собралось уже великое множество мышей, то отложил он притворство, так что от когтей его избавилась только одна мышь, которая сказала ему, как жестокому своему неприятелю:

— Злодейство твое было и в мире живучи весьма велико, но с тех пор, как стал ты пустынником, то совсем пришел уже в свирепость.

Баснь сия учит, сколь много должно опасаться лицемерия.

БАСНЬ 4. ЛИСИЦА ПОКАЗЫВАЕТ ОПЫТ СВОЕГО ЛУКАВСТВА

Лисица, проведав, что крестьянин поедет в город с товаром, которым и она пользоваться желала, начала искать способ произвесть в действо свое предприятие. Она довольно видела, сколь много в том затруднений; хотя и делала себе воображение о преодолении оных, однако опасалась немало, чтоб не потерять притом и жизнь свою. Наконец она отважилась, рассуждая, что, будучи в таком промысле, не должно быть столь много робкой. Итак, легла она на дороге, притворяясь мертвою. Мужик, увидев ее так лежащую, не мог утерпеть, чтоб не пожелать кожи мертвой лисицы; однако он ведал, сколь велико лукавство сего зверя; таким образом, ударил он ее трижды плотью весьма жестоко, чтоб узнать, подлинно ли она мертма. Лисица вытерпела удары с геройскою твердостию, так что мужик, не сумневаясь более, кинул ее на свой воз и продолжал путь свой. Между тем, лисица выбрала себе лучшее кушанье изо всего товару и, наевшись столь много, сколько хотела, выскочила из телеги; а мужик, приехав на рынок, не только не нашел лисицы, да и увидел еще, что большая часть лучших его товаров были объедены.

Баснь сия показывает, что бывают в свете люди, кои охотно подвергают опасности жизнь, только б исполнить свое желание.

БАСНЬ 5. ОБ ОСЛЕ, КОТОРЫЙ ПРИНЯЛ НА СЕБЯ ДОКТОРСКУЮ ДОЛЖНОСТЬ

Волк занемог горячкою и требовал доктора. Осел, услышав то, представил ему услугу а был скоро принят в сию должность; однако следствие показало, что болезнь, несмотря на ослопы лекарства, усилилась еще более и волк чувствовал уже в себе крайнюю слабость, чего ради не пропустил он осла вести в суд, обвиняя его убивством. Оба они пришли ко льву, так, как к главному судье. В суде нашлось, что осел принял на себя такое дело, которого не разумел нимало. И сие то было причиною строгого решения для волка, которое состояло в том, что не дано ему никакого удовольствия и велено всю вину приписывать самому себе, для того что выбрал он осла доктором, знав уже, сколь велико было его искусство в медицине.

Баснь сия учит, что не должно полагать дела на такого, который их не разумеет. В противном же случае должно будет жаловаться самому на себя.

БАСНЬ 6. О ТЕРНОВНИКЕ

Терновник жаловался Юпитеру, для чего дал он ему столь дурной вид, на что Юпитер так ему ответствовал: — Ты для терновника создан довольно хорошо.

Баснь сия доказывает, что всякая тварь в своем роде совершенна. Человек не может жаловаться, для чего он не так создан, как ангел, ибо он для того и создан, чтоб быть человеком. Лошадь не может негодовать на то, для чего не имеет крылья и не летает так, как птица, потому что она создана быть лошадью, и свинья в своем роде довольно хороша.

БАСНЬ 7. КОЗЕЛ ФИЛОСОФ

Козел, которому наскучил свет печальными приключениями, принял намерение философствовать. Он, не зная, собственно, что надлежит до философа, спрашивал о том кошку, которая сделала ему тотчас описание общенародного мнения о философе. Она говорила:

— Философ должен иметь длинную бороду.

— В ней нет у меня недостатку, — отвечал козел, — я ее имею, да еще такую, какую имеют редкие звери.

— Философ должен иметь рога во лбу, — продолжала кошка, — которыми бы встречал он всякого, кто не согласен с философскими его мнениями.

— Ты видишь, — ответствовал козел, — сколь они у меня велики.

— Философ, — говорила еще кошка, — должен непременно самые бездельные свои мнения защищать с жестокою яростию.

— Это я и делаю, — сказал козел, — ты знаешь, сколь много рога мои востры за самую безделицу.

— Наконец, — говорила кошка, — надлежит быть весьма спесиву.

— Что надлежит до спеси, — отвечал козел, — то в ней недостатку у меня также нет.

— Итак, ты имеешь все те свойства, которые надлежат до совершенного философа, — говорила кошка, — теперь недостает тебе одной только епанчи.