Собрание сочинений: В 2 т. Т.1: Стихотворения

В парке, возле идола безликого,
Милая сидела молодежь,
И один сказал: раз цель – великая,
То сегодня жалость – это ложь!

И на мой вопрос они ответили,
Что жалеть несчастных – ерунда,
Потому что в будущем столетии
Люди будут счастливы – всегда.

Подле них слепой старик в колясочке
Продавал лиловую сирень
(А в лазури, чуть синея, ласточки
Золотой пронизывали день).

Я надеялся, что он излечится,
Свет увидит солнечного дня.
Будущее счастье человечества
Мало беспокоило меня.

* * *

Идеи? Идеалы? – Идолы!
О фокусники, лицедеи!
Болотные огни, мы вас увидели —
И мы не верим вам, идеи!

Законами и страхами пугая нас —
Скрижали на скале пустынной! —
Еще стоят поддельными Синаями
Окаменелые пингвины.

И соблазняя сказками о подвигах
Во имя правды и морали,
О, сколько простодушных верноподданных
Пораздавили те скрижали!

Пустые маски, чары, совратители
Пустых умов — нам вас не надо!
Мы не хотим вас слушать, лжеучители!
Зачем нам ваша клоунада?

* * *

Ржавые рельсы и ржавые рыжие сосны.
В рыжих колючках и проволока: поржавела
Лист порыжелый пристал к поржавелой
колючке.

Рыжая глина. И тени — косые полоски,
Тени от проволоки. Трава – там,
где мертвое тело, –
Рыжая тоже. Эх, тучки небесные, тучки!

Рыжая хвоя за шпалами, свет на тропинке:
Шибко стреляли, а вот — не видать ни
кровинки!

Ржавым забрызгало, что ли, сухой можже­-
вельник.
Ну, размозжили: бежал, да попался,
бездельник.

* * *

Как будто демон наркомании
Нам говорил о тайном знании
(Между грехами и стихами):
Как будто в голубом тумане и
В ночной стране Марихуании
Сквозь музыку, в дыму и гаме
Растет нездешнее мерцание.

Всему блаженно посторонние,
Почти, почти потусторонние,
В незримой ложе театральной
Мы слушаем — полупечально —
Звук облаков на небосклоне и
Начало неземной симфонии,
Прозрачно-ангельски-хрустальной.

Летят с невидимой трапеции
Младые боги Древней Греции
В метафизическом балете —
И в голубой иллюминации
Мы ловим их на небе в сети,
Мы, чемпионы элевации,
Уже на том, не этом свете.

* * *

Да ну вас, да ну вас, да ну вас
(Закат, предпоследний, погас).
Житейская глупость и грубость
Уже не касаются нас.

Касаются — влажные ветки
Твоей побледневшей щеки.
Заботы, как бурые белки,
Умчались по веткам, легки.

И где уж, и где уж, и где уж
Нам выжить в житейской борьбе?
А души — не ищут, надеюсь,
Зерна, вроде тех голубей?

Да что там, да что там, да что там –
И мне, и тебе все равно:
К иным, нежитейским заботам
Пускай добавляют зерно.

Пока что — ни много ни мало —
Я в парке часок постою,
Где черная кошка поймала
Прилежную белку мою.

* * *