Собрание сочинений. В 4-х т. Том 2. Затерянные в океане

Его коллеги смотрели на него с нескрываемой завистью, угадав по его торжествующему виду, что он надеется на этот раз заслужить милость своего господина, иначе говоря, «палицу бананов». Став перед лицом своего государя, счастливец выворотил наружу свои веки и, раздув щеки, как пузыри, принялся поочередно ударять то по той, то по другой кулаком, производя при этом столь своеобразные звуки, что старый король не выдержал и разразился таким раскатистым, неудержимым хохотом, что его огромное брюхо тряслось, вздувалось и опадало, подпрыгивало и дрожало, толстые мясистые и отвислые губы раскрылись, а горло издавало спазматический смех, не менее ужасный, чем звуки гримасничавшего перед ним министра.

— Ну вот, теперь мы поняли, в чем дело, — воскликнул Ланжале, — этот уважаемый монарх желает, чтобы его развлекали; ему надоела его власть; так как он видит перед собой одних покорных и безответных рабов, то потерял к ним всякое уважение и смотрит на этих людей только как на игрушки… Народу нужно хлеба и зрелищ, panem et circenses, а королям — знатных плясунов, одалисок и собутыльников… Так вперед! Продолжай представление!

Гроляр, ободренный своим успехом, теперь уже сам желал похвастать своими штуками.

— Ну, музыка, начинай! — крикнул он, готовясь к новым акробатическим упражнениям.

Ланжале заиграл, а Гроляр, закинув кверху ноги, стал ходить в такт музыке на руках, кувыркаться в воздухе, мастерски выполняя знаменитое сальто-мортале; обойдя кругом и очутившись снова перед королем, он разом перевернулся и встал на ноги, затем, сделав громадный прыжок, вдруг растянулся плашмя на земле. Немного погодя старый сыщик ловко подобрал под себя свои члены и, приняв вид лягушки, принялся прыгать и скакать по-лягушачьи.

На этот раз король пришел в неописуемый восторг. Никогда еще он не видал ничего подобного. Приступ гомерического хохота снова овладел им; он откинулся назад в своем паланкине и задыхался, так что носильщики паланкина вынуждены были спустить его на землю, а двое из его приближенных принялись колотить его по спине, чтобы заставить прийти в себя.

Несколько успокоившись, он заявил, что никогда еще не был так счастлив, и тут же отобрал палицы у двух своих главных министров и вручил их Ланжале и Гроляру, причем сказал, что отныне поручает им заведывание всеми удовольствиями и развлечениями.

— Я отдам вам хижину красного человека! — кричал король. — Красный человек не друг мне больше… Красный человек лгун; он советовал мне приказать моим воинам убить вас, но я убью его и съем на предстоящем пиру!

Толпа одобрительно гоготала и шумно выражала свою радость. Наши приятели не поняли ни слова из речей старого короля, но были уверены, что им не грозит никакой беды, так как для них было ясно, что они сумели расположить к себе не только скучающего монарха, но и все племя.

Но кто же был красный человек, о котором король отзывался с таким гневом и негодованием? Это мы вскоре узнаем.

Этот день, так счастливо начавшийся, должен был окончиться весьма печально, причем влияние Ланжале и его друга должно было возрасти в еще большей мере среди племени мокиссов, в страну которых их забросила судьба и где их ожидало то, чего они никак не могли предвидеть.

В то время когда почти все племя мокиссов радовалось прибытию двух бледнолицых, в которых они видели высших существ, двое воинов, оставшихся в селении, чтобы охранять его от непрошеных гостей, прибежали запыхавшись и, едва переведя дух, сообщили своим единоплеменникам грозную весть, что враждебное им племя атара поднялось на них и идет форсированным маршем на главное селение мокиссов, чтобы сжечь его и увести в плен женщин и детей, а старцев и воинов перебить. Надо было, не теряя ни минуты, спешить на защиту столицы. Король, который вследствие своей необычайной тучности и преклонного возраста не мог начальствовать лично над воинами, должен был остаться в своей резиденции на берегу моря; услыхав о нашествии врага, он принялся вздыхать и жалостно причитать:

— А красный человек болен! Кто же поведет теперь моих воинов в бой? Кто поможет им одолеть врага? С красным человеком мы были непобедимы! Но он разбил себе голову вчера вечером, упав со скалы, и теперь не может встать, не может выйти из своей хижины… Если бы хоть эти бледнолицые могли заменить его…

Ланжале и Гроляр, не понимая слов, все же кое о чем догадались. Воины поспешно схватились за оружие и становились в ряды, вожди во главе; рабы или невольники поспешно нагружались провиантом и припасами.

— Очевидно, они готовятся идти в бой против какого-нибудь вражеского племени, — сказал Ланжале, глядя на все эти приготовления, — одним нашим присутствием, не говоря уже о нашем огнестрельном оружии, мы можем доставить им победу. Не встать ли нам во главе этих пернатых воинов; что ты на это скажешь?

— Почему же нет, — ответил сыщик, — тем более что в случае, если бы они были разбиты, нам пришлось бы наверное иметь дело с их врагами!