Читаем Собрание сочинений в 4-х томах. Том 4 полностью

Никогда не было катаклизма, который охватил бы весь земной шар; продолжительность жизни любого вида не одинакова в различных географических зонах: в одной вид долговечнее, в другой гибнет быстрее. В породах, относящихся к одному и тому же периоду, содержатся различные ископаемые, и, наоборот, одинаковые ископаемые попадаются в слоях различной давности. Папоротники отдалённых времен подобны современным папоротникам. Многие существующие ныне зоофиты встречаются в древнейших слоях земной коры. Короче говоря, ключ былых катаклизмов надо искать в нынешних изменениях. Одни и те же причины действуют теперь и действовали прежде, ибо природе несвойственны скачки, а периоды, по словам Броньяра, не что иное, как абстракция.

До сих пор Кювье был окружён для них ореолом, стоял на незыблемой высоте. Теперь их вера в него была подорвана. Порядок мироздания оказался совсем иным, и друзья потеряли уважение к этому великому человеку.

Из биографий учёных и популярных книжек они почерпнули кое-какие сведения о доктринах Ламарка и Жоффруа Сент-Илера.

Всё это противоречило их прежним представлениям и учению церкви.

Бувар испытал при этом облегчение, точно освободился от пут.

- Хотел бы я послушать, что скажет теперь достопочтенный Жефруа о всемирном потопе!

Друзья застали аббата в садике, где он поджидал членов церковного совета, которые должны были обсудить с ним вопрос о приобретении нового церковного облачения.

- Что вам угодно, господа?..

- Мы пришли за разъяснением...

Первым заговорил Бувар:

- Что означают такие выражения из книги Бытия, как «бездна развёрзлась» и «хляби небесные»? Ведь бездна не может развёрзнуться и в небе нет хлябей!

Аббат опустил глаза и, помолчав, ответил, что следует делать различие между духом и буквой. Понятия, которые сначала нас смущают, становятся вполне закономерными, если в них вдуматься.

- Прекрасно, но как объяснить то место в Библии, где говорится, что дождевая вода залила величайшие горы в две мили высотой. Подумайте только: две мили! Слой воды толщиною в две мили!

Подошедший в эту минуту мэр воскликнул:

- Вот бы искупаться, разрази меня бог!

- Согласитесь, - прибавил Бувар, - что Моисей чертовски преувеличивает.

Священник, читавший когда-то Бональда, возразил:

- Не знаю, какие соображения руководили им; вероятнее всего, желание внушить спасительный страх народам, которыми он управлял!

- Но откуда взялась такая масса воды?

- Кто знает! Воздух превратился в дождь, как это бывает постоянно на наших глазах.

В калитку вошёл податной инспектор, г-н Жирбаль, с помещиком, капитаном Герто; трактирщик Бельжамб вёл под руку бакалейщика Ланглуа, который передвигался с трудом из-за катара.

Не обращая на них внимания, в разговор вмешался Пекюше:

- Прошу прощения, г-н Жефруа. Вес атмосферы - и наука доказывает это - равен весу слоя воды толщиною в десять метров, который покрыл бы весь земной шар. Следовательно, если бы воздух сгустился и выпал на землю в виде дождя, это весьма мало увеличило бы массу существующих вод.

Члены церковного совета, удивлённо тараща глаза, слушали Пекюше.

Священник вышел из терпения.

- Не станете же вы отрицать, что в горах были найдены раковины! Кто их туда занёс, если не потоп? Ведь раковины не произрастают на грядках, как морковь!

Рассмешив этими словами собравшихся, он прибавил, поджав губы:

- Если только ваша наука не считает и это возможным!

Бувар пустился было в спор, сославшись на теорию горообразования Эли де Бомона.

- Не слыхал о таком! - возразил аббат.

Фуро поспешил вставить своё слово:

- Бомон, уроженец Кана? Я как-то встретил его в префектуре!

- Но если бы ваш потоп нёс с собой раковины, - не унимался Бувар, - их находили бы на поверхности Земли, а не на глубине трёхсот метров.

Священник сослался на достоверность Священного писания, на древние предания и на животных, обнаруженных замёрзшими в сибирских льдах.

Но это вовсе не доказывает, что люди жили одновременно с этими ископаемыми! По утверждению Пекюше, земля гораздо старше человека.

- Дельта Миссисипи образовалась десятки тысяч лет тому назад. Наша эпоха насчитывает по крайней мере сто тысяч лет. Списки Манефона...

Появился граф де Фаверж.

При его приближении все умолкли.

- Продолжайте, пожалуйста. О чём вы говорили?

- Эти господа нападают на меня, - ответил аббат.

- Из-за чего?

- Из-за Священного писания, граф!

Бувар тут же заявил, что в качестве геологов они вправе оспаривать религию.

- Берегитесь, дорогой мой, - заметил граф. - Вам, вероятно, известно изречение: кто мало знает, тот отходит от религии; кто много знает, тот возвращается к ней.

И добавил высокомерно и вместе с тем по-отечески:

- Верьте мне: вы вернётесь к религии, непременно вернётесь!

- Согласен! Но можно ли верить книге, в которой говорится, будто свет был сотворён прежде солнца, словно солнце - не единственный источник света?!

- Вы забываете о северном сиянии, - заметил священник.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее