Собрание сочинений в 5-ти томах. Том 4. Жена господина Мильтона, Стихотворения

Я не собираюсь писать историю боев, сражений и осад последних войн, которые еще свежи в памяти народной. Мне приходится о них упоминать, потому что они так или иначе связаны с моей жизнью и с жизнью моих друзей и родственников. А людские судьбы частенько менялись под воздействием войн.

Король оставался в Оксфорде зимой 1642/1643 года; там была его ставка, потому что это было ближайшее место к Лондону и подходило для его целей. Профессорам и студентам не повезло: им пришлось уступить свои квартиры офицерам королевской армии и некоторым придворным. Суд лорда-канцлера располагался в колледжах, и они также частично использовались для хранения зерна. Местный суд по мелким делам располагался в колледже Естественной философии, а главный склад оружия и пороха разместился в другом колледже. В отделении астрономии и музыки была расположена пошивочная мастерская, в которой шили мундиры для офицеров и солдат. А колледж риторики превратился в мастерскую для плотников, где они сколачивали подъемные мосты для новых фортификаций.

Между Лондоном и Оксфордом прекратилось сообщение почтовых карет и повозок для перевозки грузов, а письма тщательно проверялись. Я не могу точно сказать, сколько писем от мужа к моему отцу, где он спрашивал о причинах моего отсутствия в Лондоне, дошло до нас. Но я услышала кое-что, на основании чего могу сказать, что хотя бы одно письмо все-таки достигло нашего дома. Я слышала, как отец сказал дядюшке Джонсу:

- Если господин Мильтон так страстно желает возвращения моей дочери, почему он сам не приедет за ней, как это сделал бы любой любящий муж?

Дядюшка Джонс ответил ему:

- Братец, как он может отправиться в путешествие? Он так резко выступал против епископов. Его сразу схватят и заключат в тюрьму, и там ему придется плохо, потому что я слышал, что начальник военной полиции Смит очень свирепствует в тюрьме Оксфорда.

- Ну, если бы моя жена убежала в Лондон, то пусть я написал сотни скандальных памфлетов против парламента, а дорогу тщательно охраняли бы, я все равно отправился бы за женой и привез домой или расстался бы с жизнью во время ее поисков.

На это дядюшка Джонс весьма холодно заметил:

- Братец, ты бы так и сделал, будучи смелым человеком и выполняя свои обязательства. Опекун твоей жены, ее дядя Абрахам Арчдейл выплатил тебе две тысячи фунтов, как было обещано в брачном контракте, и я был этому свидетелем двадцать лет назад, а после этого ее наследственная доля в тысячу фунтов также попала тебе в руки. Но, кажется, господин Мильтон до сих пор не получил ни пенни из обещанной в брачном контракте суммы. Кстати, я ведь его тоже засвидетельствовал!..

После этого они поругались, и с тех пор дядюшка Джонс больше никогда не появлялся у нас в доме.

В новом, 1643 году из Шрусбери в Оксфорд был переведен Монетный Двор, и его разместили в Нью Инн, где ранее собирались пуританские ученые, а теперь они его покинули. Перевод Монетного Двора не обрадовал деканов колледжей, потому что все серебро и золото, которое удалось утаить от лорда Сайе при условии, что из этих средств не станут помогать королю в борьбе против парламента, у них по воле короля отобрали и начали чеканку монет. Оксфордские монеты были очень красивыми, на них было написано на латыни: "Да восстанет Бог, и обратит его врагов в бегство!" Но в колледжах очень волновались: у них забрали все старинные блюда, чаши и кувшины. Президент колледжа святого Джона, не желая отдавать пожертвованные колледжу старинные золотые и серебряные вещи, передал королю восемьсот фунтов, что было равно их стоимости, и надеялся таким образом спасти славные реликвии. Его величество с благодарностью принял деньги и тут же забрал старинные вещи, превратив их в шиллинги. Всем дворянам графства было также предложено присылать свои драгоценности и было обещано, что им все возместят после победы. Моему отцу пришлось отдать три фунта драгоценных металлов. Сюда вошли чаша и блюдо, подаренное мне на крестины крестной Моултон, но ему удалось сохранить девять или десять фунтов более ценных вещей, которые он упрятал во дворе в грядке с розовыми гвоздиками. С помощью подобных поборов королю удалось собрать примерно три тысячи фунтов серебра и золота. Но два золотых дел мастера, одним из которых был эсквайр Бушелл, жаловались, что многие позолоченные чаши и подносы, поступившие из знатных семейств, под позолотой оказались из простого металла и из них можно было чеканить только мелкую разменную монету.