Собрание сочинений в 5-ти томах. Том 5. Золотое руно

(Д) Сатирический или юмористический материал и пересказы снов или видений, известные из первоначальной версии, могли быть введены в последующие версии как обычные факты повествования.

(Е) Возможно, с V в. до н. э. и далее приверженцы орфического культа использовали традиционное представление о том, что Орфей был аргонавтом, как оправдание для изображения плавания как аллегории орфических мистерий.

Прежде чем развить эту тему подробнее, я должен подчеркнуть, что греки не были романтиками в викторианском смысле этого слова; они ничего не выдумывали, хотя и могли сохранить фантастическую легенду такой, какой ее получили, веря в то, что в ней есть смысл. Например, хотя многие поэты отвергли рассказ Гомера (за которым в VI в. последовал критичный Геродот) о том, что «Арго» вернулся через Босфор и предложили вместо этого странные маршруты по Дунаю, Риони, Днестру или Дону, — это случилось не только потому, что они стремились к таинственности. Мое заключение таково: они его отвергли потому, что существовала сильная догомеровская традиция, согласно которой Руно вернулось в Грецию не через Босфор, а по Дунаю, Саве и Адриатическому морю. Но они обнаружили, что Сава в Адриатическое море не впадает, а потому указали вместо Савы По; позднее же, когда они обнаружили, что Дунай в нижнем течении несудоходен более чем на четыреста миль от дельты из-за Железных Врат и что По вовсе не сообщается с верхним течением Дуная, кто-то предположил, что «Арго» поплыл вверх по Риони; а когда было открыто, что Риони не впадает в Каспийское море и что Каспийское море не сообщается с Индийским океаном, кто-то другой предположил, что в этом месте должен упоминаться Днестр, а когда было установлено, что и такой маршрут столь же невероятен, кто-то еще предположил, что «Арго» шел по Дону.

Я думаю, поэты изрядно сглупили. Им так и не пришло в голову, что Ясон и Медея с Руном могли отправиться домой иным путем, чем аргонавты и «Арго» — путем, по которому «Арго» не смог бы пройти; и в самом деле, должно было так и случиться, поскольку предательское убийство ими Апсирта препятствовало их возвращению на борт «Арго», пока они не будут очищены. Так как нам известно, что единственным лицом, которое могло их очистить, была светловолосая Кирка, тетушка покойного, Дунай становится для них естественной дорогой: благодаря торговле янтарем, на той дороге имелись удобства для путников, и привел их этот путь к острову Ээя за Истрией, в начале Адриатического моря, где жила Кирка. Таков был маршрут, по которому после прибытия в Южную Россию завернутые в солому дары гипербореев (не жителей ли Британии?) попадали на Делос к Аполлону. Что это были за Дары, неизвестно, но похоже на то, что они включали янтарь, использовавшийся в культе Аполлона (см. у Аполлония Родосского, кн. 4, 611), а взамен, возможно, греки отдавали обсидан с Мелоса. Я поместил остров Кирки у берегов Истрии, а не у западного берега Италии (где, как говорят, много лет спустя с ней приятно проводил время Одиссей), — не только потому, что истрийский остров Апсирт фигурирует в легенде об аргонавтах, но еще и потому, что Ээя, по традиции, принадлежала некогда Хрису, отцу ионийца Миния: ионийцы, вероятно, пришли в Грецию вниз по Дунаю через Истрию, они едва ли могли прийти через Италию. Теперь этот остров называется Луссин.

На сегодня пиктографический метод сохраняется в искусстве, но редко встречается в литературе. Он все еще используется в классическом или псевдоклассическом дизайне — например, во фресках ратуши, где представлены Сельское Хозяйство и Промышленность, пожимающие друг другу руки в присутствии пышнотелой матроны с башнеобразной прической — но литературный язык, который соответствует такому стилю в изобразительном искусстве, давно вышел из моды. Более активное использование пиктографии — это газетные карикатуры; и есть только один пример, который я помню, когда содержание газетной карикатуры было передано стихами: поэма Николаса Вэйчела Линдсея «Брайан, Брайан, Брайан», достойна внимания всех, кто изучает греческую мифологию. Вспоминая свои юношеские эмоции по поводу предвыборной компании выдвинувшего себя кандидатом в президенты США Уильяма Дженнингса Брайана в 1896 г., Линдсей перемешивает точные заявления о себе и своей любимой девушке с пиктографическими фразами, почерпнутыми у демократических карикатуристов:

Долгополый, точно дьякон,
В черной стэтсоновской шляпе,
Он слонов-плутократов стегал
Колючей проволокой Платты…
        …плутократов…
На чьих пиджаках — знаки доллара
И густые плевки у ног.